Гвардия и армия шли на войну.
Когда армия приняла запасных, она была поднята и поставлена на колёса. Армия оторвалась от своих казарм. Пять тысяч пятьсот эшелонов уносили армию к границам. Верная заветам старых лет, она двинулась в поход, утяжелённая громоздким и сложным имуществом. Она тащила его за собой, уподобляясь армиям прошлых веков, за которыми следовали тяжёлые обозы со скарбом, живностью и прочими запасами. Каждая дивизия шла в шестидесяти эшелонах, в то время как каждая, молниеносно брошенная, германская дивизия шла лишь в тридцати эшелонах.
Из глубин империи к фронту, по дорогам различных профилей, различной прочности, различных радиусов и кривых, шла армия, меняя скорость в зависимости от характера участков, от мощности паровозов, от наличия двух или одной колеи, от сложности прохождения узловых станций, забитых эшелонами и брошенными товарными составами.
Все эти трудности не учитывались начальниками эшелонов, требовавшими всё более ускоренного и ускоренного передвижения войск. Они возмущались установленными графиками движения, так как пропускная способность, обозначенная сетью сложных линий и цифр, оскорбительно противоречила священным и простым суворовским понятиям: «Быстрота и натиск!»
Офицеры требовали от путейцев быстроты, быстроты и ещё раз быстроты. Путейцы, скрывая раздражение и считая, что разговоры бесцельны, всё же убедительно и спокойно объясняли офицерам:
— Вот, гс-да, максимальный абсолютный график — параллельный, вот максимальный график с сохранением поездов большой скорости, вот специальный график и вот использованный график. Следите по вертикальной оси...
Офицеры, делая вид, что им всё понятно, скользили глазами по путанице линий и снова настойчиво просили «ускорить» и «пропустить», а при возражениях раздражённо и упорно доказывали, что со средней скоростью в сорок вёрст в час эшелоны их полка свободно могли бы покрывать в сутки девятьсот шестьдесят вёрст и что возражать против этого не стоит, принимая во внимание военное время.
Путейцы, сдерживаясь, доказывали, что на движение грузового транспорта приходится семнадцать процентов, на технические остановки тринадцать процентов, на опоздания — четыре процента, на погрузку и выгрузку — тринадцать процентов и на плевры пятьдесят три процента времени. Этим и объясняется и», что непререкаемые и идеальные цифры, так обстоятельно припечённые господами офицерами, несколько видоизменяются практикой. Что же касается того, что эшелоны их полка прошли за последние сутки всего лишь триста пятьдесят вёрст, характеризует наивозможнейшую в данных условиях быстроту... Но офицеры требовали большего, убеждая путейцев в том, что эшелоны их полка должны во что бы то ни стало поспеть к первому сражению.