– Проходим ворота. Что там на створах и на рейде?
Дежурный лоцман ответил:
– На створе и на рейде движения нет. На подходе с Босфора идет сухогруз «Массандра». Он предупрежден о вашем выходе и пообещал, что пропустит.
Глядя по курсу корабля, старший рулевой Филимонов вспомнил, что перед рейсом не съездил в деревню к матери, как обещал. Теперь их встреча отодвинулась на две недели и ему уже не взять с собой сына, поскольку у него занятия в школе.
Когда прошли ворота[1], Филимонов взял курс на сто пятьдесят пять градусов. Однако на створе у буев капитан Гализовский определил курс на сто шестьдесят, задал обороты и ушел с мостика, передав рубку вахтенному помощнику Аникееву.
Уходя, он предупредил:
– Получено сообщение, к мысу Дооб подходит судно «Массандра». Я взял пеленг, до него – около семи миль. Оно не должно нам помешать.
Члены экипажа давно судачили о неприязненных отношениях капитана Гализовского и его помощника Аникеева. Аникеев был хорошим парторгом, но плохим моряком. Его переводили с корабля на корабль, и каждый капитан считал своим долгом поскорее от него избавиться.
Старший рулевой Филимонов улавливал капитанские мысли относительно Аникеева: «Вот и посмотрим, как ты справишься, товарищ парторг».
Все в рубке знали, что при капитане Аникеев чувствует себя неуверенно и сильно нервничает.
В двадцать три ноль-ноль штурман приказал Филимонову сдать руль, выйти на правое крыло рубки и установить пеленг на «Массандру», до которой, как выяснилось, осталось примерно шесть миль. Продолжая пеленговать судно, Филимонов заметил, что пеленг меняется. Вернувшись в рубку, он доложил штурману:
– Мы сближаемся с «Массандрой». За две минуты пеленг изменился на два градуса.
Аникеев, как вахтенный помощник, замещающий капитана, немедленно вызвал «Массандру» на связь:
– Прошу сообщить ваш курс, ваши действия. – Выждав минуту, повторил: – «Массандра», прошу сообщить ваш курс, ваши действия.
Однако даже после второго запроса ответа с «Массандры» не последовало.
По приказу Аникеева старший рулевой Филимонов снова встал на руль, а матроса, который его замещал, выставили впередсмотрящим.
Спустя пять или шесть минут штурман скомандовал:
– Лечь на курс сто пятьдесят пять!
– Зачем? – Аникеев недовольно поморщился. – Чего вы боитесь? Для чего сходите с курса?
– Мало ли…
– Мало ли – что?
В тот же момент вышла на связь «Массандра»:
– Идем курсом тридцать шесть градусов со скоростью двенадцать с половиной узлов.
Вахтенный помощник Аникеев спросил:
– Сможете нас пропустить? У нас на борту тысяча туристов. Наш курс сто пятьдесят пять градусов.