Умом Галина понимала, что нужно прыгать в воду и отплывать подальше, чтобы не попасть в воронку от тонущего теплохода, но продолжала держаться за железную скобу мертвой хваткой. Самое трудное для нее было разжать пальцы и рухнуть в черную холодную воду.
Светлана первой разжала руки и кинулась на только что спущенный плотик, однако ее тут же раздавило шлюпкой уходившего под воду теплохода.
Галина закричала от страха, оттолкнулась и рухнула вниз.
Корабль погружался в воду вместе с последними оставшимися на нем пассажирами.
Поток воздуха вытолкнул Галину наверх и ударил головой о верхнюю палубу.
«Господи, неужели это все?» – подумала она, теряя сознание и уходя все глубже под воду.
В самый сладкий момент сна, за пару часов до рассвета, Тишотка ткнулся холодным носом в плечо Дайнеки. Она открыла глаза и подняла голову:
– Что такое, Тишотка?
Тишотка преданно смотрел на нее, ни на чем не настаивая.
– Чего тебе надо? – повторила она и вдруг услышала далекий звук своего мобильника.
Вспомнив, что оставила телефон в сумке, она вскочила с кровати и побежала в прихожую. Неужели что-то с папой? Но звонок был не от отца и не от Кузнецовой.
– Да! – ответила Дайнека.
И услышала:
– Здравствуй, любимая.
– Джамиль? – У нее замерло сердце.
– Я.
– Ты приехал? Где ты сейчас? И почему звонишь не со своего телефона?
– Сколько вопросов… Мне просто захотелось тебя услышать.
Что-то в голосе Джамиля ее насторожило:
– Что с тобой? Ты в порядке?
– Все хорошо.
– Значит, устал?
– Скажи мне что-нибудь…
Дайнеке вдруг показалось, что эту тихую фразу Джамиль закончит словами «на прощанье». Она прошептала:
– Прошу тебя… – прислушалась и поняла, что недалеко от Джамиля запел муэдзин[2].
В трубке зазвучали гудки отбоя.
Трясущимися руками Дайнека нажала на обратный вызов, но абонент был вне зоны доступа. Она вернулась в спальню и присела рядом с Тишоткой, запустила пальцы в его шерсть и сказала:
– Спасибо, что разбудил. Если бы не ты, я бы пропустила звонок от Джамиля.
Вновь заснуть у Дайнеки не получилось, и она стала собираться к отцу в больницу. Но часы посещений начинались только с десяти утра. Время тянулось очень долго.
Ехать в больницу не пришлось, в начале девятого позвонила Елена Петровна Кузнецова:
– Доброе утро, Людмила.
Заподозрив неладное, Дайнека спросила:
– С отцом все хорошо?
– Да, звоню сообщить, что он уже дома. Прости, что побеспокоила так рано, но боялась, что ты приедешь в больницу, а его там уже нет.
– Как он себя чувствует?
– Хорошо.
– Это правда? Вы не успокаиваете меня?
– Я бы не посмела тебе соврать, – заверила Елена Петровна. – Ему, конечно, прописали постельный режим, но ты не волнуйся, я о нем позабочусь.