– Да, – вздохнул Генри, а я подумала, что, возможно, у него возникло то же чувство, что и у меня, будто на пристани с ним рядом незнакомый человек. – Мне пора, – он повернулся, собираясь уходить.
Я подумала, что не следует так заканчивать разговор, поэтому, когда он проходил мимо, вежливо произнесла:
– Рада была тебя видеть.
Он остановился всего в нескольких шагах от меня, так близко, что я могла рассмотреть россыпь еле заметных веснушек у него на щеках. Я почувствовала, как сердце учащенно забилось оттого, что вспомнила одну из наших первых робких попыток обняться на этом самом причале. Я целовала тебя, мелькнула у меня мысль, прежде чем я успела ее остановить.
Я посмотрела на Генри – он по-прежнему стоял так близко! – и подумала, что, возможно, он вспоминает о том же. Но он хмуро и недоверчиво посмотрел на меня и снова собрался уходить, и я поняла, что он сознательно не отреагировал на мои последние слова.
Может быть, в какой-то другой день я бы вот так все и оставила. Но сейчас я была раздражена, устала – четыре часа слушала мальчишеские группы, лекцию об энергии света, – и почувствовала, что теряю самообладание.
– Слушай, не думай, будто я хотела сюда возвращаться, – я заметила, что говорю все громче, а голос делается все пронзительней.
– Тогда почему ты здесь? – Генри тоже повысил голос.
– У меня не было выбора, – отрезала я, сознавая, что способна зайти слишком далеко и не смогу остановиться. – Я никогда не хотела сюда возвращаться.
Мне показалось, он покраснел от досады, но вскоре его лицо обрело прежнее каменное выражение.
– Что ж, – парировал он, – может, не только тебе этого не хотелось.
Я заслужила этот удар, но приняла его не дрогнув. Мы смотрели друг на друга, как соперники, силы которых оказались равны, и я поняла, что препираться на причале неудобно, ведь в случае экстренной необходимости не так-то просто убежать, когда противник перекрыл тебе путь для отступления на сушу.
Мы не отрываясь смотрели друг другу в глаза.
– Ладно, – я наконец решилась прекратить этот поединок и сложила руки на груди. Мой тон должен был дать понять Генри, как мало меня заботят его слова. – До скорого свидания!
Генри закинул весло на плечо как топор.
– Боюсь, Тейлор, оно неизбежно, – проговорил он с сочувствием, посмотрел на меня еще немного, отвернулся и пошел прочь, а я, не желая провожать его взглядом, направилась в противоположный конец причала.
Я посмотрела на воду, на солнце, которое будто не могло решить, не пора ли ему садиться, и глубоко вздохнула. Итак, Генри живет по соседству. И пускай. Я с этим справлюсь. Можно провести все лето, не выходя из дома. Устав от подобных мыслей, я уселась на настил, свесив ноги так, чтобы ступни касались воды, и тут заметила изображение сердечка с вписанными в него словами: «ГЕНРИ + ТЕЙЛОР НАВЕКИ».