При этом моему мужу было вообще не до меня. Он все бегал, распоряжался, решал какие-то вопросы. Его просто раздувало от гордости – ну еще бы, такое ответственное задание! Девки тоже суетились. Они сновали вокруг, словно юркие трудолюбивые муравьи. И только я чувствовала себя совсем не при делах и путалась у всех под ногами. Я ходила с Ромочкой на руках и смотрела, как в глубине берега кипит работа по возведению временного жилья – то есть излюбленных местными шалашей-вигвамов. А это значит, что мы здесь застряли до конца теплых дней, то есть до первых чисел сентября… За это время мой кобель так сумеет развернуться в этой стае диких сучек, что только держись. И вот ведь что противно – я и пальцем никого из них не имею права тронуть, ибо наказание за это сурово до жути. А я не могу! Я ревную!
Впрочем, через некоторое время меня увлекло наблюдение за работающими. Вообще, смена обстановки начинала действовать на меня благотворно. Сыночек мой сегодня тоже не сильно капризничал, и только смотрел вокруг своими любопытными глазенками. Глядя на своего мужа, я испытывала за него гордость. Такой важный, деловитый, то и дело откидывая со лба отросший чуб (пора подстричь), он занимался делом – делом, которое ему нравилось. Этакий «насяйника»… Девки его слушались беспрекословно и метались молниями. И почему-то, глядя на это все, я испытала некоторый стыд за свое вечное недовольство. Ведь наша жизнь на самом деле была вполне хорошей, сытой и спокойной. Все слаженно работали, и каждый занимался своим делом на благо всего племени и племя возвращало каждому – сытостью, спокойствием и безопасностью…
Я почувствовала неодолимую тягу тоже чем-нибудь заняться. Возникшее так внезапно воодушевление побуждало занять свое место в этих общественных работах. Но, наверное, сначала, нужно было обратиться к мужу – как-никак, начальник здесь он. ну и вообще, поговорить с ним, извиниться за свое поведение, когда изводила его скандалами и придирками…
Слезы раскаяния и любви стояли в моих глазах, когда я смотрела на мужа – такого родного и близкого, такого красивого и делового. Молодой вождь! Меня, как когда-то, распирала гордость за то, что именно я являюсь его любимой женой. Куда он денется от меня! Похудею, похорошею, снова стану ласковой кошечкой… Что мне тогда конкурентки! Ромочка подрастет и не станет отнимать так много сил и времени…
И вот в тот момент, когда я раскаивалась и сердце мое было полно теплых чувств к мужу и ко всему миру, я увидела картину, от которой меня будто окатило холодной водой. К мужу подошла одна из волчиц. Сверкая белыми зубами, она его о чем-то спрашивала. Ее улыбка была не просто дружелюбной – нет, она была призывной и эротичной; девка завлекательно моргала глазками, поводила плечиками и переминалась, демонстрируя пластику совершенного, подтянутого тела… И мой муж, выпрямившись, тоже любезно улыбался ей, и пятерней проводил по волосам (машинально прихорашивался), и смотрел на ее пышную упругую грудь с жадным интересом и нескрываемым восхищением… А потом, когда она развернулась, чтобы уйти, Сережа шлепнул ее по заднице! Да-да, шлепнул по ее круглой упругой попе, не удержался… Кобель! Скотина! На глазах у любимой жены! Девица от восторга засмеялась, обернувшись через плечо и, виляя бедрами, пошла прочь, окрыленная вниманием статусного мужчины.