Проникнуть в усадьбу среди бела дня оказалось несложно. Похоже, что и ночью с этим проблем не должно возникнуть. Все там было какое-то бестолковое. И слуги, едва знающие друг друга и вряд ли лучше знающие свое дело; и разбросанные беспорядочно здания — дом, конюшня, сараи… Летняя печь занимала полдвора, а выросший вокруг бурьян выдавал ее полную ненужность. На заднем дворе бурьян рос еще гуще. Там благоухала сточная канава, ведущая к реке; радостно зеленел ряской пруд, в котором явно стирали белье, и явно там же поили лошадей. Заброшенный колодец с покосившимся воротом смотрелся, как надгробный памятник самому себе. От этого колодца через просвет в кустах проглядывался слишком знакомый мост; и приятелям что-то не захотелось задерживаться в этом месте. Ну и, конечно, забор не скрывал своего возраста, а к дырам в заборе вели торные тропы сквозь исполинские лопухи и могучую крапиву.
Вместе с тем усадьба выказывала и потуги на какое-то великолепие. И герб, некогда поставленный доном Базилем на облупленную стену; и какой-то заковыристый флюгер на шпиле башенки дома, заметный издалека и отовсюду; и нечто вроде росписи на вспученной штукатурке… И эти потуги только подчеркивали общее убожество. Впрочем, кладоискатели не заботились об эстетической изысканности, они хотели найти нечто иное, — и только теперь осознали безнадежность своих попыток. Правда, при виде заброшенной печи Альдор возликовал: «Вот идеальный тайник!» — но обнаружил там только золу, несколько обожженых гнутых гвоздей и пригоршню чрезвычайно густой сажи.
— Ну и что делать будем? — вопросил Альдор. — В этой усадьбе закоулков столько, что ее за неделю не обыщешь. Да если бы хоть знать, что мы ищем!
— Я тут еще поброжу, — задумчиво ушел от ответа Мигель.
— Ну, поброди, — проворчал Альдор. — мне теперь отмываться долго придется, глядишь, и успеешь набродить что-нибудь…
Мигель задумался над некоторой странностью заброшенного колодца. Некая связь этого сооружения с заброшенным мостом не давала ему покоя. Одно примерно время постройки, тот же материал и тот же стиль — это еще не диво; но то, что от колодца виден мост, с единственного места во всей усадьбе, и, значит, с моста можно видеть колодец, — это почему-то насторожило Мигеля, а он уже убедился в полезности своих предчувствий.
Проболтавшись по задворкам почти час, Мигель уже не вызывал нездорового интереса прислуги. И вообще никакого интереса. Так что он набрался наглости изучать колодец вплотную.
Опустив шест в колодец, Мигель дна не достал, но хотя бы воды коснулся. До воды меньше сажени. А до дна?