Например, после смерти Григория Потемкина императрица Екатерина II пожаловала один из его дворцов полководцу Суворову. Сокрушитель вражеских армий не любил роскоши и немедленно потребовал, чтобы все пуховые перины во дворце заменили мешками со свежим сеном, а при перестройке убрали большинство зеркал и выбросили золотую ванну. Все эти приказы были выполнены немедленно и охотно. Куда так быстро исчезли удаленные пуховики и золотая ванна, до сих пор неизвестно. Никто этому не удивился и почти не искали: мол, надо же дать возможность перестройщикам заработать…
Привилегии-приработки, пусть не такие нелепые, существовали на всех уровнях и бывали узаконены. В старом Киеве урядник, самая низкая должность в магистратуре, получал дополнительно к зарплате 12 ведер вина, меда и пива, 12 бревен и 12 возов дров. Писарь — чиновник рангом повыше — имел уже 50 ведер вина, меда и пива, 50 бревен и 50 возов дров. А вийт, высокое начальство, имел право еще на хутор с сеножатью и озером, а также получал всего по 100 — бревен, возов и ведер, плюс 10 ведер вина добавочно на Пасху. Так было не только в Киеве; почему-то считалось, что подкормленные чиновники воруют меньше.
Но чиновники приворовывали всегда и при любых обстоятельствах. Я нашел забавный документ о том, что, когда императора Павла I мучил насморк, врач посоветовал ему смазывать нос салом. С тех пор по требованию, присланному из дворца, «для лечения носа императора» туда ежедневно поставляли пуд лучшего сала. Тот же Павел I однажды решил опроститься и запретил во дворце «особые столы» для себя и семьи. Ну и что? Многие чиновники украдкой столовались отдельно…
Бывали подношения одноразовые, но значимые. Екатерина II, например, на каждый Новый год привыкла получать огромное золотое блюдо с грушами, ананасами, персиками, сливами, абрикосами. С утра, волнуясь, она всегда ждала подношения. Примеров таких может быть множество, и не секрет, что система подношений существует вне времени, будучи ограниченной по закону только в нескольких странах. Но повторяю, жизнь большевистских чиновников, новой элиты нового мира, была возведена в ранг государственной тайны. Этот господствующий, эксплуататорский и привилегированный класс советского общества был совершенно из общества выделен и отделен от него тысячей перегородок. Для новой элиты главным стала не власть и не служение делу, а привилегии, приложенные к должностям.
При этом любой советский чиновник никогда не был уверен в своем будущем. Могли возвысить, а могли прийти в кабинет, забрать и затоптать сапогами в подвале. Даже в более поздние времена, когда сапогами забивали не так часто, зависимость от системы привилегий, от кормушки сохранялась во всей строгости. Помню, как в конце 80-х годов я пришел, клянча какие-то очень секретные документы для публикации, к тогдашнему министру КГБ В. Чебрикову. Тот уже с порога от меня отмахнулся. «Я ухожу в отставку. По всем вопросам иди к моим заместителям, — пробурчал он и вдруг спросил: — У тебя есть машина?» — «Есть», — ответил я. «А у меня нет… У тебя есть дача?» — «Есть». — «А у меня нет. В общем, понимаешь, у меня было все, положенное по должности, все было казенным, а сейчас, без должности, я тоже хотел бы жить не хуже тебя…»