Наши действия со всеми возможными вариантами были проговорены заранее. Один отряд блокирует ворота, другой занимает господствующие высоты, остальные действуют в толпе. Задача – взять под контроль жреческую верхушку и начать фильтровать народ. При сопротивлении реагировать жестко. Местных с дубинками всерьёз можно не принимать, но в толпе могли быть не только смерды, но и профессиональные бойцы-дружинники. Причем вооруженные. И в непонятном количестве. Ведь здесь, навскидку, никак не меньше тысячи человек. Нас же чуть больше полусотни. Для овчарни – более чем достаточно. Но при наличии сторожевых псов придется поработать клыками.
Крумисоны вывели нас правильно – к глухой стене бревенчатого строения неподалеку от полянки идолов.
Рев толпы внезапно усилился. Очень кстати. Из-под плаща Трюгви появилась бородатая секирка с узловатым ремнем. Наработанный бросок – и один Крумисон уже карабкается наверх, а второй согнулся в пояснице, упершись руками в стену, ему на спину вспрыгнула Заря, ухватилась за ремень. Влезший на крышу Трюгви помог ей вскарабкаться. Ремень упал – за него ухватился Траусти.
Я оглянулся. На нас вроде никто не обращал внимания. Народ полностью погрузился в процесс.
Ремень снова скользнул вниз по стене, я, подпрыгнув, ухватился за него, уперся ногой в щель между бревнами…
И тут меня мощно рванули за вторую ногу. Да так, что я вынужден был выпустить ремень, чтобы не сдернуть с крыши Трюгви.
Опаньки! Да это же наш жречонок свиномордый. Вцепился, аки клещ, в мой замшевый сапожок и не отпускает. Кабы не моя растяжка и развитый вестибулярный аппарат, валялся бы я сейчас на земле.
– Красава! – осклабился свиномордый…
И тут наконец-то разглядел мое лицо.
И оно настолько ему не понравилось, что он даже ногу мою не удержал. Тем более что я подшагнул на опорной и надавил весом.
– Ты чё… – свиномордый попробовал вступить в диалог, но тут его макушку с хрустом проломила стрела.
Вот это зря. Я бы его сейчас тихонько отключил.
А может, и не зря. Всё равно никто ничего не заметил.
Певучий рокот толпы вдруг прорезал женский крик, полный боли и отчаяния…
И тут же утонул в радостном реве народа.
А я наконец-то оказался на крыше и теперь видел всё.
И увиденное не обрадовало.
Кровь в красноватом свете костров казалась черной. И крови было много. Кучка жрецов у столбов-идолов была заляпана ею по уши. Идолы – тоже. И те, кто стоял в первых рядах.
И бойня, похоже, только набирала обороты.
Труп вскрытой от горла до лобка женщины жрецы швырнули к ногам идола поменьше и взяли в оборот еще одну жертву. На этот раз мужика.