И так же смотрит на парочку в другом углу.
— Бриттани, перестаньте вести себя как королева. И Колин… Что ты вообще здесь делаешь?..
— Я ее парень.
— Я была бы признательна, если бы вы выясняли свои отношения за стенами моего класса.
— Но… — начинает Колин.
Питерсон останавливает его движением руки:
— Хватит. Мы со всем разобрались.
Колин хватает королеву за руку и тащит ее из комнаты. Я выхожу из кабинета Агирре, но Питерсон придерживает меня за локоть:
— Алекс?
Я смотрю на нее. В ее глазах читается сочувствие. У меня внутри все переворачивается.
— Да?
— Я вижу тебя насквозь.
Мне нужно убрать сочувствие с ее лица. В последний раз учитель смотрел так на меня в первом классе, когда убили моего отца.
— Сейчас только вторая неделя занятий, Надин. Подождите месяц или два, прежде чем делать подобное заявление.
Она улыбается и говорит:
— Я преподаю не так давно, но в моем классе я видела Алексов Фуэнтесов больше, чем многие учителя за всю жизнь.
— А я думал, что я уникальный. — Я кладу руку на сердце. — Вы раните меня, Надин.
— Хочешь быть таким, Алекс? Постарайся не вылететь и окончить школу.
— Хороший план.
Я никому еще в этом не признавался. Я знаю, что моя мама хочет, чтобы я окончил школу, но мы никогда не обсуждали это. И честно говоря, я не знаю, ждет ли она этого на самом деле.
— Все вначале так говорят. — Она открывает свою сумку и достает мою бандану. — Не допускай, чтобы твоя жизнь за стенами школы определяла твое будущее, — серьезно заключает Питерсон.
Я убираю бандану в задний карман. Она понятия не имеет, насколько моя жизнь за стенами школы влияет на учебу. Здание из красного кирпича не сможет защитить меня от внешнего мира. Черт, я не смогу спрятаться здесь, даже если захочу.
— Я знаю, что вы собираетесь сказать: «Если тебе понадобится друг, Алекс, я здесь».
— Нет. Я не твой друг. Но стала бы, если бы ты не был в банде. Я видела результаты твоего теста. Ты умный парень и можешь добиться успеха, если будешь серьезнее относиться к учебе.
Успешный. Успех. Все это так относительно, разве нет?
— Я могу идти? — Я спрашиваю, потому что не хочу продолжать этот разговор. Я готов принять, что моя учительница по химии и новый директор могут быть не на моей стороне… Но они и не на противоположной. Моя теория развалилась.
— Да, иди, Алекс.
Я все еще думаю о том, что сказала миссис Питерсон, когда слышу вдогонку:
— И если ты снова назовешь меня Надин, то будешь писать объяснительную записку и эссе об уважении. Помни, я не твой друг.
Я иду по коридору и улыбаюсь. В руках этой женщины объяснительные записки и рефераты превращаются в настоящее оружие.