«Этак можно и без чемоданов остаться», — подумал Дворнягин и встал.
— Солдат!
— Что? А! — вскочил парень.
— Крепко спишь. Вот что.
— Извините. Умаялся. Целый день грузились.
— Умаялся! Солдату не положено умаиваться. Ложись на мое место и спи.
— А вы?
— А я на полу. Жарко тут, — приврал Дворнягин. — И что-то кусает.
Гнездился Лукьян Семенович долго. Сначала снял с верхней полки медную люстру и привязал ее куском провода к вентилятору. Потом слез и разложил на полу три самых больших чемодана. Два обитых железными обручами поставил по бокам. Кожаный саквояж с хрусталем втиснул у изголовья. И только после этого разостлал шинель и лег.
Уснул он уже на рассвете, когда заалело небо и в окно потянуло туманной прохладой. Но спать долго не пришлось. Резкий толчок разбудил его. Эшелон остановился. Под окнами послышались детские крики:
— Дяденьки! Дяденьки! Дайте хлебца.
— Солдатики, помогите!
Дворнягин сбросил с себя чью-то солдатскую шинель и начал ошалело считать чемоданы.
— Один, два, три, четыре. Пять… А где шестой? Где люстра? Медная люстра? Сперли. Сперли, черт побери!
Холодный пот прошиб его. Сердце заколотилось в злобе. Он схватил спящего солдата за сапог, тряхнул его.
— Эй, раззява!
Солдат вскочил, продрал глаза. Еще не понимая, в чем дело, что случилось, вытянулся перед разгневанным полковником.
— Где люстра? Саквояж? — затряс кулаками Дворнягин.
— Какая люстра?
— Моя. Люстра моя. И саквояж. Куда дел? Застрелю!
Из служебного купе вышел пожилой санитар.
— Извините, товарищ полковник, — сказал он, держа руку у обрыжелой шапки. — Все цело. Саквояжик я убрал, чтоб стекло не звенело, вам спать не мешало. А люстру снял. Качалась сильно. Могла сорваться.
Дворнягин вытер ладонью лоб.
— Чтоб вам… Глядеть надо, товарищ рядовой.
— Да их и так никто не возьмет, — ответил солдат.
— Не возьмет. Вон сколько попрошаек под окнами ходит.
В вагон, запыхавшись, вбежал знакомый посыльный командарма.
— Товарищ полковник! Хозяин приглашает на завтрак вас.
Дворнягин одернул китель.
— Скажите, сейчас приду. Только умоюсь. — А сам подумал: «Вот как. Сам командующий со мной считается, не может позавтракать без меня. Видать, понимает толк в инструкторах. Да что инструктор. Я бы теперь инспектором потянул, а то и начальником отдела… А почему бы нет? Разве Сизов-Черкезов умнее меня? Нисколько. Только и ума, что квадратная голова».
Подошел с мылом и полотенцем в руках санитар. Дворнягин выглянул в окно и, увидев, что поезд стоит на какой-то большой станции, с досадой сказал:
— Поздно. У командарма умоюсь…
Командарм Коростелев и член Военного совета Бугров за стол еще не садились. Одетые до форме, но без головных уборов, они стояли у раскрытого окна, курили и о чем-то разговаривали между собой.