— Ивварцы уже там? Он… он захвачен?
Джейна опустила руки.
И Алекс так долго об этом молчал! Против воли перед глазами так и замелькали картинки родного города, наводнённого вооруженными солдатами, деревни в горах, где дядя с женой ранены или убиты, разрушенные дома и погибшие друзья. И как же Варий… Если война уже там!..
Алекс вдруг повернулся к окну, сощурился и задумчиво отозвался:
— Я пока не знаю, Джейни. Но совсем скоро мы это выясним.
Она посмотрела туда же, куда и он. Там, на юге, горизонт разбивался о темную полосу суши.
Пока они были в каюте, корабли уже расцепили, всё ценное с ивварской шхуны поделили с энарийцем, и в нагрузку им же оставили разбираться с пленными и отчитываться перед командованием. Что ж, делёж казался справедливым: ведь они должны чем-то отблагодарить команду, добровольно ввязавшуюся в чужую схватку. Хорошо вообще, что многие остались с ними до сих пор, а не бежали от капитана-колдуна и его такой же… подруги.
Под командованием Мейка «Ясный» поднял паруса, плавно лёг на правый галс и направился к Шинтару. Джейна взглянула вперёд, на клубящиеся над горизонтом кучевые облака и землю под ними. Никогда ещё она не видела родной остров так издалека. Маленькой, она ходила с отцом на одной из рыбацких лодок в прибрежных водах, но на большие китобойные шхуны и в дальние странствия он её никогда не брал.
Горы высились громадой, упирались в облака. А сам остров походил на гигантского диковинного зверя, уснувшего, скорчившись и прижав к воде голову, так, что только острые уши, лопатки и круп упирались в небо.
Судьба причудливо перекрутилась. Джейна с таким отчаянием бежала от этого зверя, который мог лишить её свободы и воли, приковать и заставить служить Серой, преследовать магов. А теперь всеми силами они стремятся вернуться, чтобы найти того, с кого всё началось. Найти Вария — её старого друга, учителя и опытного плотника. Или всё же в первую очередь дархана, члена древнего тайного ордена магов, которые вот уже сотню лет скрываются от Серых и хранят почти утерянные знания? Знания, которые теперь могут помочь ей и Алексу выяснить что-то о себе.
Джейна задумчиво рассмотрела собственные запястья: на правом ещё остался лёгкий незагорелый след от цепи Покровителя, что она носила больше десяти лет. Зато на левом по-прежнему плотно обхватывал кожу чёрный кожаный ремешок с потемневшей от влаги и от времени серебряной пластиной.
За время долгого путешествия он стал ей родным — последняя память о матери. Казалось, при желании можно даже ощутить тепло ее кожи и заботливое касание, сладкий запах магнолий и роз и даже нотки терпкого фенхеля. Знать, что её больше нет, больно. И Джейну грела только одна мысль: её мама жива — в ней, в ней течёт её кровь, бьется сердце, в ней живут те слова, мысли, шутки и загадки, которыми мама делилась… И ради неё Джейна должна узнать о себе всё. И увидеть — если таков её дар — ведь так хочется ещё раз увидеть всех как живых. Маму, отца, всех, кого она потеряла. Увидеть и снова прожить с ними несколько мгновений, как бы это ни было больно… потом.