Перекинул ногу через подоконник и ухватился за ветку. Потом, как делал Фрэнки, перешагнул на другую, растущую чуть ниже, сел и стал двигаться к стволу. Добравшись, крепко обхватил ствол и зажмурился.
Фрэнки снизу шептал:
— Не смотри вниз! Голова закружится. Ногой нашаривай следующую ветку!
Майк глубоко вздохнул и открыл глаза. Прямо перед его носом была шершавая древесная кора. Сердце гулко стучало. Он вытянул ногу и нащупал ветку. Перебирая руками по стволу, вытянул вниз вторую ногу. Ветерок шевелил листья. Нога никак не могла найти опору.
Майк невольно глянул вниз. Он и не думал, что находится так высоко. Голову повело, он качнулся, ухватился за ближайшую ветку. Губная гармошка выскользнула из кармана и шлепнулась в развилку тонких ветвей. Майк решил, что сможет до нее дотянуться. Он наклонился, протянул руку и ухватил гармошку.
Но тут потерял равновесие и полетел вниз.
В несколько мгновений до удара о землю ветер выдул тихий аккорд из гармошки, зажатой у него в руке.
Потом из него разом вышибло весь воздух.
Лежа на спине, он смотрел в ночь и не мог пошевелиться. Не мог заговорить. Мог только ждать и надеяться, что сумеет снова вдохнуть.
Над ним в темноте узловатые ветки вяза тянулись к небу, словно ведьминские скрюченные пальцы. И все-таки в этот странный, словно застывший миг Майк увидел в вышине звезды — крошечные точечки света, мелькающие между шелестящими листьями.
Грудь сдавило.
Над ним возникло перепуганное лицо Фрэнки. Малыш звал его по имени, но голос брата заглушила мелодия — кто-то играл на виолончели «Колыбельную» Брамса.
Потом и она затихла…
Теперь Майк слышал только птичий щебет, журчание ручья по камням и свист ветра среди сухих деревьев.