* * *
Идиотка. Маленькая наглая идиотка. Завела взглядом одним своим. Затуманенным, потемневшим. Когда светло-зеленое озеро ее глаз начало тиной затягиваться, превращаясь в болото. Утягивает меня в него… И слова эти ее. Так дерзко. И в то же время понятия не имеет, на что нарывается. Вызов бросила и стоит, рвано дышит. Грудь округлая судорожно поднимается и опускается, под платьем соски выступают острые… Черт.
Сорвался я. Прямо с прыжка в болото сиганул. Губами в губы ее впился, жадно выдох глотая.
Так сладко. Вашу мать, как же сладко это было. Языком ожесточенно вдираться в мякоть ее рта, прижимая ее язык к низу, сплетая его с моим. Руки отцепила от прутьев и за шею обхватила, льнет ко мне, прижимаясь мягкой грудью к моей.
Оттолкнул ее от себя и усмехнулся, в глазах, широко распахнутых, растерянность увидев. Опрокинул ее на спину, наваливаясь сверху, раздвигая коленями ее ноги. Носом по шее, вдыхая аромат мыла и ее собственный. Тот самый, на котором, словно наркоман на дозе, сидел.
Скользнул ладонью вниз к груди, туда, где острый сосок мне в руку уперся. Сжал грудь, приподнимая ее, собирая языком вкус нежной кожи. Извивается подо мной, поднимая бедра и потираясь промежностью о болезненно-ноющий член.
— Тсссс, девочка… твою мааать, Ассоль.
Прикусил за горло, тут же затыкая ей рот поцелуем и поигрывая с тугой вершиной груди. То оттягивая ее, то щипая, выдыхая каждый раз, когда выгибается назад, подставляя грудь моим рукам. Изнывает моя девочка. В глазах непонимание и мольба.
А меня продолжает колотить. От понимания — сегодня не остановлюсь. Сегодня возьму свое. Плевать где. Плевать как. Своей сделаю. Иначе сдохну, если не узнаю, каково это — быть глубоко в ней, выбивая стоны и крики наслаждения.
Мне стало мало просто отдавать. Катастрофически мало с ней. Не хочу так. Большего хочу. Брать. Алчно брать то, что мне обещала. И к дьяволу последствия.
Руку вниз повел, задирая подол платья и накрывая ладонью плоть.
— Дряяяяянь… какая ж ты дрянь.
Поймал ее усмешку. Пришла ко мне без белья. Коснулся горячей плоти пальцами, и обоих подбросило в напряжении. Зубами в сосок вцепился через ткань платья, поглаживая пальцами влажные складки, не отрывая взгляда от ее бледного лица, которое заливал румянец возбуждения. Не выдержу, мать ее. Вот теперь точно не выдержу.
* * *
Потому что пришла падать в его бездну, на самое дно, потому что да, дрянь бесстыжая, повернутая на нем и на нашей дикой связи. Я хотела заставить его забыть обо всем со мной. Я и сама с ним забывала о том, кто я. Здесь, в этой клетке находился мой мир, моя жизнь, мой космос, моя извращенная нирвана. Потом я буду бывать в таких местах, куда попадают лишь избранные мира сего… я буду на самой вершине славы и богатства, а меня всегда будут мучить воспоминания о клетке, в которой я была так безгранично счастлива. С ним рядом, под ним, на нем, в его руках. Обезумевшая от его дикости, от поцелуев бешеных, от скольжения рук по моему телу лихорадочных.