* * *
В дверь робко постучали. Молодой мужчина, до того с задумчивым видом прихлебывающий вино полулежа в постели, быстро поднялся и прошел к двери.
— Кто?
— Это Лайен, ваша милость, — донеслось из-за двери в ответ.
— А, заходи, — тут же расслабился молодой дворянин.
Серая тень возникла на пороге богатых покоев. Капюшон невзрачного плаща откинулся и в свете одинокой свечи показалось немолодое, но симпатичное лицо вошедшей женщины. Аккуратно закрыв за собой дверь, Лэйен молча ожидала распоряжений молодого господина. Впрочем, взгляд ее цепких глазок пару раз любопытно метнулся туда-сюда.
— Итак, Лайен, что нового ты можешь мне поведать? — сев в удобное кресло, поинтересовался молодой человек.
— Сегодня маг опять был в королевских покоях, — с готовностью ответила та, — королю опять неможется, все чаще жалуется на самочувствие. Изволит кашлять кровью.
— Ясно. Это все? — сделав разочарованное лицо, проговорил дворянин.
— Нет.
— Нет? Так почему же молчишь?
— Я… Надеялась… Что добрый господин снизойдет и…, -пролепетала Лайен, опустив глаза и не окончив фразы.
— О, милая Лайен! Неужели, неужели тебе не хватает еще парочки серебряных монеток, — просюсюкал, явно издеваясь, дворянин. Женщина молча ждала, еще больше сжав плечи и потупив очи.
— А давай так, Лайен: если новость будет достаточно хороша, то вместо обычных двадцати раунтов получишь… Ну, например, целого грифона?
В ответ он получил взгляд, полный восторга, недоверия и жадности. Как же легко управлять этими серыми мышами! Покажи монетку поярче — и споют, и спляшут, и любого с потрохами продадут да еще поблагодарить не поленятся!
Молодой человек тихо рассмеялся своим мыслям и пригубил вино из серебряного кубка.
— Рассказывай!
— Сегодня кроме мага и моего сына в покои короля заходил еще один человек. Сир Вагрант!
Дворянин вскочил так быстро, что опрокинул тяжелое кресло.
— Так чего ты мне тут пантомиму устраиваешь, дура?! — прорычал он, хватая ошалевшую прислугу за плечи и встряхивая как нашкодившего щенка. — Ну! Говори, что он сказал ему? Говори!!
— Я… Я услышала только, как король вслед гвардейцу сказал «Никто не должен узнать» — пискнула Лайен, сжавшись в руках дворянина и преданно глядя в его глаза. Тот, секунду помедлив, отбросил женщину в сторону и начал быстро одеваться. Пристегнул клинок, набросил плащ и уже в дверях обернулся.
— Ты полезна мне, Лайен. Будь полезна и дальше, но только мне, слышишь? Иначе польза от тебя будет только червям в канаве!
Небрежно брошенные монеты зазвенели, подскакивая и катясь во все стороны.
Хлопнула дверь, и доносщица осталась одна, на полу, куда ее толкнул этот знатный сосунок. В наступившей тишине она прислонилась спиной к стене и тихо заплакала. Но не прошло и минуты, как плач стих, Лайен поднялась с пола, привела себя в порядок. Утерев слезы, она ползала по всей комнате, собирая монеты и горячо, как молитву, шептала одно и то же: «Все ради тебя, сынок. Только ради тебя!».