— Бекстрём очень опасный человек, — возразила ее подруга. — Ты явно не слышала историю, произошедшую несколько лет назад?
— Нет.
— Ничего странного, пожалуй, — продолжила ее подруга. — Полицейские наложили на нее вето. И нам в редакции пришлось подчиниться. Из-за высшего руководства. И тоже промолчать.
— И что же случилось?
— Ну, Бекстрём, вероятно, сцепился с несколькими из опаснейших преступников Стокгольма. Однажды вечером, когда они пришли к нему домой поговорить о делах, произошла ссора, и в конечном счете он забил одного из них насмерть голыми руками, а во второго выстрелил. Парень умер в Каролинской больнице пару дней спустя.
— Забил голыми руками?
— Да, причем одного из самых страшных громил Стокгольма. Бекстрём проломил ему башку. Раз — и все, а потом не моргнув глазом застрелил другого.
— Но это же ужасно.
— Да, не самая веселая история, и просто непостижимо, как им удалось скрыть все. Поэтому на твоем месте, старушка, я была бы дьявольски осторожна с этим человеком.
* * *
Надя провела воскресное утро на кухне, помимо прочего, приготовила традиционное русское блюдо из вареной свеклы и селедки и испекла пироги. Надя не ждала в тот день гостей. Они должны были прийти позднее на неделе, а поскольку такая еда через несколько дней становилась только лучше, она оказалась в холодильнике. Готовя, Надя напробовалась от души. Есть ей не хотелось, и вместо обеда она решила прогуляться до работы и проверить свою электронную почту, а также разобраться со всем, что попало к ней на письменный стол с пятницы.
На нем она обнаружила пластиковую папку с самыми разными бумагами и пожеланиями от Анники Карлссон.
«Странная коллега, — подумала Надя. — Сильнее и физически лучше развита, чем почти все мужчины их отдела, но, когда дело доходит до цифр, теряется. Ладно, это может подождать. Не совсем понятно, но наверняка удастся разобраться, поговорив с ней».
В ее входящих оказалось сообщение от Аккарата Буниасарна. Столь же ясное и четкое, как и все иное, ранее присланное им, даже если он сомневался относительно ценности содержания. Но раз уж его сотрудники собрали эти данные, он решил перекинуть их ей.
На половине листа формата А4 Буниасарн рассказал, как мать Джейди Кунчай Раджини Кунчай провела остаток жизни. С момента похорон дочери в первый день 2005 года и до ее собственной смерти в июне 2011 года в возрасте семидесяти восьми лет.
Мать сохранила за собой семейную виллу, находившуюся в одном из лучших, хорошо охраняемых районов Бангкока, где проживало много высокопоставленных военных и гражданских чиновников таиландской бюрократии.