— А ты, случайно, больше ничего не рассказал? — спросил Тойвонен.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал Боргстрём, внезапно перестав улыбаться.
— Ты, случайно, не рассказывал, что его нашел маленький мальчик, который живет в одном доме с коллегой Бекстрёмом? — поинтересовался Тойвонен.
— Да, он ведь спросил, как мы нашли его, и тогда я сказал. Что он оказался у нас, поскольку эту находку сделал парнишка, живущий по соседству с самым известным полицейским Швеции.
— Это было глупо с твоей стороны, — буркнул Тойвонен.
— Извини?
— Дьявольски глупо с твоей стороны, — повторил Тойвонен.
— Но в чем дело? Это была ничего не значащая и абсолютно безвредная информация.
— Тогда я должен объяснить, почему это не так. Почему она была далеко не безвредной, — проворчал Тойвонен.
— Боже праведный! — воскликнул Боргстрём пять минут спустя. — Что я натворил? Это же ужасно. И что нам делать теперь?
— Для начала, по-моему, хорошо бы всем держать язык за зубами, — заметил Тойвонен.
— Да, но нам надо же составить заявление, — сказал Боргстрём. — Я ведь фактически разгласил секретную информацию.
«Карл-Бертиль Юнссон чувствует себя не лучшим образом, — подумала Анника Карлссон, но довольствовалась лишь кивком. — И он неплохой человек».
— Как уже сказано, — продолжал Тойвонен, — если мы сейчас просто будем держать язык за зубами, надо полагать, в конце концов все образуется. У меня случались ситуации и похуже.
— Вы слишком добры ко мне, — промямлил Боргстрём. — При мысли о том, что я натворил.
* * *
В десять часов они держали военный совет в кабинете Бекстрёма. Анника Карлссон рассказала, что ей удалось найти, откуда произошла утечка.
— Обычная болтовня без злого умысла, — констатировала она. — Если я могу что-то сказать в его защиту, то, похоже, он ужасно расстроился, когда понял, что натворил.
— Надо ли нам тогда забыть про Хвасс? — спросил Олешкевич.
— Нет, с какой стати? — поинтересовался Бекстрём. — Если она также случайно проболталась, почему мы должны прощать ее. Я собирался задать ей прямой вопрос.
— У меня есть предложение, — сказала Анника Карлссон.
— И какое?
— Давайте позволим Тойвонену спросить ее. Пусть она поймет, что не только нас одних это интересует.
— Да, а почему бы и нет, — улыбнулся Бекстрём.
«А эта развратница совсем не дура», — подумал он.
— Если тебя интересуют снимки Джонсона и его машины, то я дал их Ниеми, — сообщил Стигсон. — Он обещал сразу взглянуть на них.
— Хорошо, — кивнул Бекстрём.
— А что мы будем делать сейчас? — спросила Кристин Олссон.
— Сейчас у нас будет встреча, общая, — сказал Бекстрём. — Мы сядем и подведем итоги и попытаемся наконец навести порядок в этом расследовании.