— Подходил ли Иглай к дереву раньше? — спросил он.
— Конечно, — ответил один фермер. — Он обычно завтракал в тени этого дерева.
Теперь все улыбались в открытую, выказывая этим удовольствие при виде успехов Иглая. Отовсюду неслись фразы:
— Я все время удивлялся, почему он завтракает именно тут.
— Он никогда не делил ни с кем стол, ссылаясь на то, что любит одиночество.
— Ха-ха!
— Он, должно быть, все время пилил.
— Целыми месяцами. Но все-таки добился своего.
— Довольно умно с его стороны.
— Он был простым фермером, и никто не назовет его святым, но он умер прекрасной насильственной смертью, которую сам же и подготовил.
— Послушайте меня, люди! — закричал Лэд. — Иглай совершил святотатство! Только священник может даровать смерть!
— Что могут сделать священники, сидя в своих храмах, проворчал кто-то.
— Нет, это все-таки святотатство, — выкрикнул кто-то из толпы. — Иглай умер хорошей смертью. Это несправедливо.
Старый священник с досадой обернулся. Он ничего не мог поделать. Если бы он вовремя заметил Иглая, он бы принял меры. Иглай бы умер другой смертью. Он бы скончался у себя в постели «от старости». Но сейчас уже поздно было об этом думать. Фермер умер, и сейчас, наверное, уже шел по дороге к Рокечангу. Провожать фермера в последний путь было не обязательно, и Лэд обратился к толпе:
— Видел ли кто-нибудь, как он пилил дерево?
Если кто и видел это, то все-таки не признался. На этом все и закончилось. Жизнь на Игати считалась тяжким бременем для людей.
Через неделю Хэдвелл писал в своем дневнике:
Наверное, нигде нет такого народа, как игатиане. Я живу с ними, ем и пью с ними и смотрю на их обычаи и традиции. Я знаю и понимаю их. Они так удивительны, что об этом стоит поговорить.
ИГАТИАНЦЫ НЕ ЗНАЮТ, ЧТО ТАКОЕ ВОЙНА!!! Представьте это себе, Цивилизованные Люди! Никогда в их летописях и устных преданиях не упоминается о войнах. Они даже не могут представить себе их! И это чистая правда. Я старался описать войну Катаге, отцу прекрасной Мел. Тот развел руками и спросил: «Война — это когда несколько человек убивают других?»
Я ответил, что это только часть войны, и что на войне тысячи людей убивают себе подобных.
— Тогда, — удивился Катага, — в одно и то же время одинаково умирают тысячи людей?
— Правильно, — ответил я.
Он долго думал над этим, а потом повернулся ко мне и сказал:
— Это нехорошо, когда много людей умирают одинаково в одно и то же время. Это не удовлетворит их. Каждый человек должен умирать своей особенной индивидуальной смертью.
Осознай, Цивилизованное Человечество, эту простодушную реплику. И пойми горькую правду, которая скрывается за этими наивными словами. Правду, которую должны понять все.