– Виолетта Арнольдовна, голубушка, звонил ваш генерал. Интересовался, как устроились, нет ли проблем? Вот уж заботливый муж, нынче большая редкость. Вам здорово повезло. Обещал еще позвонить.
– Благодарю вас, майор Марья Андреевна,– сухо ответила москвичка.– У меня будет гость, сугубо деловая встреча, бизнес, прошу не беспокоить.
– Слушаюсь! – по-военному привстав, ответила женщина, поняв, что с генералом переборщила.
– Значит, ты генеральша?– как вкопанный остановился Ваня перед лестницей, ведущей вверх.
– А-а, это старуха пошутила,– потянула она его за собой.– У нас игра такая, чтобы пыль в глаза публике пустить. Чувствуй себя адмиралом и все будет о, кей.
«А манеры у Виолетты действительно, как у генеральши, – подумал он, терзаемый сомнениями.– Успела всех под каблук поставить. Слушаются, заискивают, чуть не под козырек берут». Это вызывало в нем гордость за свою очаровательную спутницу.
Номер находился на втором этаже и состоял из уютной гостиной и спальни. В гостиной – два кресла, журнальный столик, цветной телевизор, на паркетном полу бордового цвета палас, в углу холодильник.
– Располагайся, как дома,– велела она.– Я соберу на стол. Ты, поди, после рабочей смены проголодался и я составлю тебе кампанию.
– Да, сосет под ложечкой, – признался слесарь.
Она открыла холодильник и достала ворох баночек с черной и красной икрой, крабами и прочими деликатесами. Ваня ножом вскрыл несколько из них. На столике появились блюдца, ломтики хлеба, сервелата и сыра, бутылка коньяка “Ай-Петри”, два фужера богемского стекла. Дробыш открыл бутылку и до края наполнил свой фужер.
– Силен мужчина,– удивилась она.– Коньяк Ваня пьют маленькими дозами, но ты не смущайся. Если окажется, что мало, у меня бутылка водки припасена.
Он наполнил ее фужер золотистым напитком.
– Виолетта – ты бесподобная женщина,– осмелился Иван перейти на “ты”.– За твое здоровье, будь счастлива!
Он выпил коньяк залпом, как водку, ощутив приятно обжигающую жидкость. Она с интересом, склонив набок голову, наблюдала за ним. Маленькими глотками смаковала хмельную жидкость.
После второго тоста, провозглашенного Виолеттой за родство сердец, Ваня почувствовал необыкновенную легкость и веселье.
– А ты, Ваня, алкоголем часом не злоупотребляешь, а то у тебя ловко, по заправски с коньяком получилось?– с тревогой спросила женщина.
– Не до жиру быть бы живу,– неожиданно даже для себя нашелся с ответом Дробыш, вспомнив навязанную Клавкиным нытьем, поговорку.– Не без греха, как и любой нормальный мужик. Квасю в меру сил и наличия денег. Чаще по праздникам или когда вручат премию. Но это происходит очень редко, поэтому почитай, что трезвенник. А вам, тебе это зачем знать, я ведь не на работу нанимаюсь?