– И то, и другое, Наташка-ромашка, – не остался он в долгу.– Знаю тайну, ты тоже поди, со своим студентом Эдиком даром время не теряешь, забавляетесь по полной программе. Теперь я точно знаю, кто нашей недотроге Наташке залез под рубашку. А ведь притворялась девочкой-недотрогой?
– Если знаешь, то помалкивай, – смутилась она. – Это мое личное дело и никого не касается.
–Земля слухом полнится. Моя тетка, Жанна, в студенческой общаге вахтершей работает. Суровая женщина, как командор, мимо нее мышь не пробежит, в корень зрит. Она вас и застукала.
Ласка густо зарделась, прикрыла лицо ладонями.
– Не робей, нынче вся молодежь такая, раскованная, без цепей. Никому не скажу, могила, – пообещал водитель, хитро подмигнув ей. Ласка благодарно улыбнулась:
– Спасибо тебе, Сеня, за сочувствие. Подвезешь меня домой, а то Ника Сергеевна затормозила?
– С удовольствием, – улыбнулся Рябко.– Только, чем расплачиваться будешь, а Наташка-ромашка?
И откровенно оглядел ее, словно раздевая, с головы до пят, с неподдельной грустью заметил:
– Хороша Наташа, да почему-то не наша. Все же будь ко мне ласкова. Тебя ведь даже фамилия к нежности обязывает. Мне о тебе тетка много чего пикантного сообщила. Утешь, согрей и меня когда-нибудь. Сама понимаешь, что я сейчас на голодном пайке, благоверная не подпускает к своему знойному телу.
– Да, мир, а особенно, город тесен, – посетовала она. – Нигде невозможно от чужих глаз спрятаться. Сеня, держи язык за зубами.
– Без твоего поцелуя и ласки не получится, – ухмыльнулся он.
– Ах, мелкий шантажист, ты же женат?
– Жена – не стена, может подвинуться.
– У тебя, одно на уме,– смутилась она. Семен, отворив дверь кабинета и не заходя, с порога сообщил:
– Ника Сергеевна, я готов. Карета подана, у подъезда.
– Выхожу,– отозвалась Стужина. Втроем по ступеням мраморной, кое-где выщербленной лестницы, они с четвертого этажа спустились вниз. Здание офиса никто не охранял, двери были бронированные, а на окнах первого этажа – стальные решетки.
Короткий зимний день погас. Багрово-красный диск солнца закатился за нависшую над городом Митридатскую гряду и конусы цепи древних курганов вокруг Джарджавской балки с извилистой лентой реки.. Вечер опустил свой темный полог. Небо было хмурое, свинцово-тяжелое, с косматыми массивами туч, сквозь которые иногда был на короткий миг виден скользящий серп луны. Ударившая накануне оттепель почти полностью съела снег и его сиротливые, словно лоскуты белой ткани островки были разбросаны в палисадниках, на влажной желтовато-бурой траве газонов. Было пустынно и неуютно. С моря долетал норд-ост, принося йодистые запахи моря, навевая мысли о дальний странствиях и теплых экзотических странах.