«Хорош любовник,– с обидой подумала она.– На шампанское он едва наскреб. Бедным родственником прикинулся. Потерпи, лапочка, а я, глупая, поверила, приласкала и обогрела… на халяву или в кредит. Ну, и жмот».
Она взвесила на ладони купюры, словно таким способом пыталась определить их сумму. И сразу перед глазами всплыл пеньюар цвета морской волны, приглянувшийся ей в универмаге «Весна». Илона знала, что если не купит понравившуюся ей вещь, то целый месяц, пока что-то другое не отвлечет ее внимание, будет пребывать не в своей тарелке.
– Господи, прости меня грешную, – она дрожащими руками отсчитала десять крупных купюр. – Получу зарплату и сазу верну, чтобы не быть в долгу.
В тот же миг к ней пришла оправдательная мысль: «Другим женщинам за ночь любви платят валютой, а чем я хуже. Герман бесплатно кайфует. Хотя у меня с ним иные отношения, не секс, ради секса, а чувства, взаимная симпатия. Даже может и любовь, о которой много говорят, но никто толком не способен объяснить, что это на самом деле за чувство. Но подарки, деньги приятны каждой женщине. При таком их количестве Герман вряд ли заметит недостачу».
Женщина несколько секунд раздумывала, в какой из карманов пиджака положить деньги, чтобы Дробич не заподозрил недостающие купюры, так как не знала откуда они выпали. Наконец, догадалась положить их, в потайной внутренний карман. Попыталась повесить пиджак на вешалку, но петелька оказалась оборванной. Пришлось вооружиться иглой и ниткой. Через несколько минут пиджак был на прежнем месте.
Она возвратилась в спальную, остаток ночи провела с открытыми глазами. Утром отдохнувший Герман попытался еще раз овладеть соблазнительной женщиной, но она не проявила желания, сославшись на усталость. Он, пресытившись за ночь, решил не настаивать. Ее так и подмывало спросить, откуда у него такие большие деньги и почему он ей солгал? Но хитрым женским умом она понимала, что тогда, возможно, придется расстаться с деньгами, а значит, и с пеньюаром. Она благоразумно промолчала.
Данич наспех позавтракал, выпил две чашки кофе и заторопился в город, чтобы оценить обстановку. «Лысый и Жорж уже далеко отсюда, – предположил он. – Подкинул ли деньги Князю? Если успел, тогда все идет по плану. Следствие направим на ложный путь и выйдем сухими из воды».
– Герман, когда ты снова появишься? – спросила она, подметив в нем внезапную отчужденность.
– Не знаю, – ответил он уклончиво.– Много дел, кручусь, словно белка в колесе. Я позвоню, лапочка. Затем сдержанно, словно за ночь иссякла вся энергия, поцеловал женщину и исчез за дверью.