– Клавка, ты же говорила, что экипаж, с которым плавал ее погибший сын, собрал для нее не меньше двадцати штук валюты. Где же доллары, неужели она так быстро их спустила? Вроде баба не пьющая. Водки, коньяка и вина в квартире нет.
– Рыбаки ей помогли, – подтвердила Гуцай и задумалась. – Светка жила скромно, не пила и деликатесами, черной и красной икрой, балыками не увлекалась. Куда же могли подеваться деньги? У нее нет близкой родни. А-а, я догадалась.
– О чем ты догадалась?
– Наверное, Светка, всю валюту вбухала в мраморный памятник на могиле сына, – заявила женщина, довольная тем, что открыла тайну. – Ты бы только увидел, какой красивый памятник из гранита и черного мрамора. Ваза для цветов, оригинальная оградка. Под таким приятно лежать.
– Покойнику все равно, где и под каким камнем лежать, – заметил Гоша. – А мы в дураках остались.
– Не скажи, – возразила она. – Я тебе обязательно покажу в поминальный день, тогда ты изменишь свое мнение.
– Кладбище не музей, не мавзолей, чтобы глаза пялить, – оборвал он Клавдию и потряс за плечи. – Что же ты, дура, насчет памятника не сообразила. Точно, загробных дел мастера из нее всю валюту выкачали.
– Да, она как то жаловалась, что они ее долго мурыжили, тянули с выполнением заказа, – вспомнила Гуцай. – То не было подходящего гранита и мрамора, то скульптор затребовал высокий гонорар. Светлана была интеллигентной, совестливой женщиной, не от мира сего, поэтому терпела. Вот куда, Гоша, денежки наши уплыли. Как пришли, так и ушли.
– Чему ты радуешься? Все знала и молчала?! – затряс он сожительницу за плечи. – Соображай куриными мозгами. Разбогатели, дери тебя за ногу. Подбила меня на мокрое дело, а оно выеденного яйца не стоит. Собирай теперь то, что сможем унести, как говорят, с паршивой овцы, хоть клок шерсти.
Он сгреб содержимое шкатулки в карман куртки и произнес:
– Надо срочно избавиться от трупа, чтобы у сыщиков, когда начнут искать пропавшую бабу, не возникло подозрений об убийстве и грабеже. По их тупым инструкциям без вести пропавшего человека начинают искать лишь после трех суток, как поступит заявление. У нас будет время, чтобы надежно замести следы.
Клавдия принялась рыться в шифоньере, собирая в сумку платья, кофточки, блузки, костюмы и нижнее белье Светланы, сорочки, джинсы, костюмы и галстуки Сергея.
– Хватит рыться в барахле, – с раздражением проворчал он. – Носить, что ли все собираешься?
– Еще чего выдумал. Чтобы я носила вещи с покойницы, упаси Господь. Она же за ними по ночам ко мне повадиться, недолго свихнуться, – возразила Гуцай. – Отвезу подальше от Керчи в Краснодар или Темрюк и там на вещевом рынке продам. Никто не догадается, с чьего они плеча. Вещи добротные, импортные.