Но маленькая принцесса не желала уходить.
— Как тебя зовут? — спросила она, не отрывая горячечного взгляда от мальчика.
— Гартмут, — медленно ответил тот. — Гартмут Шоске.
— Пожалуйста, избавь нас от них, Гартмут, — своим странным спокойным голоском сказала она. — Ты же можешь!
Тут колени ее подломились, и она, всхлипнув, упала на руки доктора Айгенбродта. Тот в отчаянии глянул на них.
— Прошу вас, уйдите!
— Но что мне сказать его королевскому высочеству? — негодующе воскликнул Берлепш.
— Ради всего святого, барон! — сердито сказал доктор. Вдвоем с камердинером они подняли впавшую в беспамятство принцессу. — Скажите, что я вас прогнал! Да-да, так и скажите! Потому что это мой врачебный долг — охранять здоровье моих пациентов не только от болезней, но и от зловредных шарлатанов!
На воздухе Гартмут пришел в себя. Только что происшедшее начало казаться ему полузабытым сновидением, он словно наблюдал за всем со стороны и не помнил ни слов своих, ни поступков. Но рядом шагал Берлепш и по просьбе Гартмута неохотно, но весьма точно пересказал ему все, что случилось только что. Очень хорошо запомнил Гартмут девочку, которая видела то же, что и он.
— Кто она? — спросил он у Берлепша.
— Принцесса Аликс, — ответил тот. — В семье ее считают немного странной, но у нее просто задатки хорошего медиума.
— Она видела их!
— Да. Сильный жар обострил восприятие и наделил ее духопрозрением. Признаюсь, поработать с ней было бы интересно. Что с тобой? Тебе плохо?
— Ноги совсем слабые, — пожаловался мальчик.
Барон подхватил его под руку.
— Не заболел бы ты, — пробормотал он с тревогой.
— Нет, господин барон, — произнес Гартмут. — Ни один меня не укусил, да я бы и не дал к себе подобраться. Просто. мне было очень страшно. Ах, если бы вы только видели! Весь дворец заткан паутиной. Их там тысячи!
— Да-да, — пробормотал барон, поддерживая его. — Осторожно, не ступи в лужу. Осторожно, мой мальчик.
И действительно, Гартмут не заболел, но проспал после этого происшествия почти целые сутки. Проснувшись, он узнал от зашедшего Берлепша, что во дворец никого не пускают. О состоянии здоровья герцогской семьи ничего невозможно было узнать. Двор закрылся от внешнего мира до середины декабря, когда город был потрясен вестью о кончине великой герцогини Алисы и скрывавшейся до этого времени смертью младшей ее дочери Марии, происшедшей в ночь на 14 ноября — именно тогда Гартмут и барон Берлепш были во дворце. По заключению врачей, герцогиня подхватила инфекцию, когда, вопреки совету медиков, не выдержала и поцеловала еще не полностью оправившегося от дифтерии сына Эрнеста, который безутешно рыдал при вести о смерти своей сестренки — ведь герцогиня несколько недель держала ужасную весть втайне от больных детей.