— Кир, перестань! — она хлопнула меня по плечу.
— Твою в кардан и раздатку!!! — непроизвольно вырвалось у меня, а перед глазами круги от боли.
— Кир! Что с тобой?! Рана?
— Черт! Похоже, пуля-то от чудо напитка не рассосалась. Как в воду глядел, когда Петровича лечил!
— Да по фигу мне твой Петрович! С тобой что?! — воскликнула Вика.
— Со мной все просто, — хмыкнул я, немного приходя в себя. — Необходимо достать пули, а потом полить коньячком пришельцев.
— А кто их доставать станет?
— Не тупи, — улыбнулся я и посмотрел в расширенные зрачки своей напарнице. — Кроме тебя никому этого доверить не смогу!
— Ты с ума сошел! — подскочила она на ноги.
Двадцать минут мы препирались и только когда я встал на ноги и, сделав шаг, охнул и упал на колени, Вика согласилась попытаться.
Для операции мы выбрали баню. Туда и идти всего ничего, опять же дерево от мартышек в случае чего защиту даст, да и отбиваться легче там, где всего одно окно. Воды тут навалом, печь опять же пригодится для прокаливания ножа. Классный он у меня, прямо на все случаи жизни: щетину сбрить и пули из тела доставать, а еще я им деревца срубал и рыбу чистил. Проблему с освещением Вика решала сама, смастерив что-то отдаленно напоминающее факел. Принесла она и инструменты из Камарада, хотя пока ходила по темноте, попереживать пришлось. Вдруг мартышки ее подловят? Я же в это время уже и двинуться от боли с трудом могу, как-то резко самочувствие ухудшается.
— Ты свою конструкцию поставь в ведро, а то еще спалишь баньку-то, — дал ей рекомендацию, боясь, что факел далек от своих средневековых товарищей и может развалиться, когда загорится.
Девушка меня послушалась, потом прокалила лезвие ножа и тонкие пассатижи с длинными носиками (именно ими и собрались пули извлекать) в печи и подошла ко мне.
— Слушай, у тебя такое кровожадное выражение лица, что мне аж страшно! Ты из меня, случайно, шашлыка нарезать не хочешь? — шучу, чтобы ее подбодрить и отвлечь, хотя в этом и собственный интерес имею, так как такими дрожащими руками, в которых нож ходуном ходит, она мне чего-нибудь ни того отрежет на раз.
— Кир, не зубоскаль, а? Знаешь как тошно?
— Догадываюсь, — кивнул ей. — Начинай с ляжки, там пуля не так глубоко, да и достать легче.
Первым движением она меня даже не оцарапала, провела лезвием и чуть ли в сторону не отскочила.
— Сильнее жми и учти, что доставать тебе пулю придется ручкой расширить разрез и ковыряться тонконосами.
Со второго раза она меня оцарапала, а вот третий раз вышел уже удачнее. Надрез вышел сантиметров десять-пятнадцать, пошла кровь, а девушка взяла приготовленный инструмент и стала копаться в ране.