Прежде чем Шельбаум успел ответить, дверь распахнулась, и вбежал Маффи с листком бумаги в руках.
— Телеграмма из Мюнхена! — крикнул он. — По делу Бузенбендер с 1948 года существует решение земельного суда об аресте за пособничество и убийство после изнасилования. Суд будет настаивать на выдаче.
Шельбаум вырвал у него из рук телеграмму. Он вдруг почувствовал, насколько был измотан. Судьба Бузенбендер пробудила в нем чувство сострадания. Ответить на вопрос о ее вине было не так просто, но теперь ее путь окончательно вел в пропасть.
Зазвонил телефон. Нидл поднял трубку. Затем он доложил Шельбауму:
— Жандармский пост в Гантерне. Схвачен Деттмар. Пытался перейти границу с Италией.
Шельбаум шумно вздохнул.
— Последние дни вы, Алоис, почти не отдыхали, — сказал он, — но, к сожалению, никого другого послать нельзя. Надо выехать сегодня же ночью и забрать этого Деттмара…
Он вновь вздохнул.
— …и, возможно, там разузнать о Фридеманах. Они уроженцы Гантерна.
* * *
— Я еще раз пригласил вас к себе, дорогой Шельбаум, — сказал шеф отдела безопасности с предупредительной улыбкой. — Думаю, что господин старший прокурор имеет сообщить вам нечто важное.
Прокурор, низкорослый плешивый мужчина, с густыми черными бровями и толстыми губами, посмотрел на обер-комиссара зло, как будто он был преступником, против которого возбуждалось судебное дело. Шельбаум склонил голову.
— Вы расследуете случай Фридемана, — сказал старший прокурор резким тоном, принесшим ему известность. — Мне не совсем ясно, что или кого вы ищете.
— Убийцу, господин старший прокурор, — сказал Шельбаум.
— Разве он не висел на суку на берегу Старого Дуная? — Голос прокурора был полон сарказма.
— Убийца? Я сомневаюсь в этом, — ответил Шельбаум.
Шеф отдела безопасности улыбался. Кто был близок с ним, тот знал, что эта улыбка ровным счетом ничего не выражала. Она была непременной официальной миной, как и раздраженный тон старшего прокурора.
— Обер-комиссар Шельбаум принадлежит к нашим самым способным криминалистам, — сказал шеф.
— Вам нет нужды напоминать мне об этом, — проворчал старший прокурор, — Мы давно знаем друг друга. Три года назад он занимался делом Гаретти, в котором был замешан некий доктор Граудек из Восточной Германии. Я представлял обвинение против Саронне.
— Он получил всего лишь шесть лет, — сказал Шельбаум.
Старший прокурор пожал плечами.
— Это было убийство в драке, а не умышленное убийство, — возразил он. — Но вернемся к делу Фридемана. В сущности, оно меня не касается, или, вернее, пока не касается. Этим делом должен заняться судебный следователь, если у него есть желание вмешиваться… Наша встреча связана вот с этим, — сказал он, протягивая Шельбауму письмо. — Эту анонимку я получил сегодня утром.