– Слушай меня внимательно. Твой муж любит тебя и только тебя. У тебя все в полном порядке. Ты самая счастливая женщина на свете…
Процедура заняла пять минут. Людмила смотрела из окна, как Наташа, словно робот, идет к автобусной остановке.
Наташа шла и удивлялась самой себе. Состояние было такое, будто она только что проснулась, но сновидения еще преследуют ее. Сон был реальней, чем эта незнакомая улица. Но сон таял, и это ее очень пугало. Сон уносил вместе с собой что-то важное, что-то такое, без чего она не сможет жить дальше. У автобусной остановки Наташа встала как вкопанная. Стало ясно: она больше не умеет считать. Что-то такое испортилось в голове. То, что помогало безошибочно просчитывать каждый следующий шаг. А без этого ей не обойтись. Наташа побледнела и покачнулась. В ее душе росла паника…
Заметив, что женщина остановилась, Людмила нетерпеливо процедила: «Ну иди же, иди…» В инструкции по применению нового препарата черным по белому было сказано, что людям с психическими расстройствами он категорически противопоказан, так как вызывает обострение процесса. Оставалось только надеяться, что Наташа не столько больна, сколько ревнива, а ее выходка с ножом, скажем так, – от большой любви. Любовные раны делают женщин как две капли воды похожими на шизофреников. «Ну иди же!» Людмила посмотрела на часы. Вот-вот должен был прийти Виктор. Нужно будет отправить его домой, присматривать за полоумной женушкой. Одно дело взять в руки нож и устроить истерику, и совсем другое – всерьез броситься на человека. А психические расстройства обычно утраивают силы. Людмила сама видела, как хрупкую женщину едва удерживали двое крепких мужчин. «Иди!» Наташа скрылась в подъехавшем автобусе, и Людмила, проклиная все на свете, опустилась в кресло.
Виктор пришел через полчаса. Посмотрел на Люсю и перестал улыбаться.
– Зачем ты сказал ей?
– Ничего не понимаю.
– Ты ведь обещал!
– Люся, что случилось? – он попытался обнять ее.
И тогда Люся не удержалась – ударила. Капелька крови скатилась с его разбитой губы и застыла на ее манжете. Она опустила глаза и поняла: это конец, она его больше не увидит. Отчаяние, перенесенное напряжение перемешались и хлынули в ее сердце горячей струей. Она кричала ему, чтобы убирался, чтобы не смел ничего говорить этой своей… Он не услышал и половины из того, что она выкрикивала ему. Сначала потому, что никак не мог поверить, а потом потому, что ушел не дослушав…
Наташа вернулась домой и заперлась в ванной. Анна Николаевна после их последнего разговора старательно избегала оставаться с ней наедине. Она проклинала тот день и час, когда Наташа спросила ее о Люське и она рассказала ей все, что знала. Просто затмение какое-то нашло. И кто за язык тянул?