И действительно, во время операции была обнаружена лежащая среди ее кишок и других потрохов десертная ложечка. Когда ее достали, то из отличительных признаков на ложке были обнаружены ряд царапин с тыльной стороны, а также оттиск «Собственность больницы Святого Теодора» на ручке. Мистер Фортескью встретился с пациенткой в палате после операции, и они оба одинаково недоумевали относительно того, как эта ложка умудрилась проделать свой путь из больницы Святого Теодора в ее брюшную полость. Если не считать ложки, которая все это время перемешивала ее внутренности, словно ризотто, то последний раз она имела с ними дело в 1960-х, когда ей там проводили кесарево. В больнице категорически открестились от хирургической имплантации ложек на регулярной основе, однако смогли разыскать медкарту пациентки. Толку от нее оказалось мало. Судя по всему, мало кто из врачей, выворачивающих содержимое ящика со столовыми приборами в распоротый живот своим пациентам, любит это дело документировать. Однако по ним удалось хотя бы установить, как звали оперировавшего ее хирурга. Джентльмен этот уже давно почил, однако мистеру Фортескью в конечном счете удалось связаться с кем-то, кто стажировался под его началом, чтобы попытаться узнать, не было ли у того привычки посреди операции прерываться на сладкое. Удивительно, но объяснение случившемуся все-таки удалось получить. Этот хирург постоянно использовал стерильную десертную ложку, когда зашивал влагалища прямых мышц живота[123], чтобы защитить расположенные под ними ткани. В тот самый раз ложечка просто провалилась вниз, и он, мысленно послав все к чертям, продолжил зашивать.
Анестезиолог объявляет, что мы можем начинать, и только я начинаю снимать скобы, как в операционную забегает акушерка и говорит, чтобы мы остановились, потому что тампон нашли: он был в руках у ребенка. Все присутствующие вздыхают с облегчением, за исключением операционной медсестры, которая добрых полчаса без надобности нервничала и рыскала по мусорным контейнерам. «Долбаный мелкий воришка», – сказала она, не видя, что прямо за акушеркой находится тот самый тампон в руках у того самого ребенка, который находится на руках у своего отца.
18 марта 2010 года, четверг
Экстренный вызов в отделение неотложной помощи – женщина рожает на 25-й неделе прямо за шторкой. Вместе со старшим интерном, анестезиологом и акушеркой мы несемся со всех ног вниз, а бригада неонатологов бежит следом за нами со всем необходимым оборудованием. Пациентка пыхтит, а ее состояние ужасное – анестезиолог дал ей обезболивающее. Акушерке не удается уловить сердцебиение плода с помощью фетального монитора – дело плохо.