Опасное лето (Янссон) - страница 45
Снусмумрик долго грёб молча. Муми-тролль любовался привычным контуром его старой шляпы на фоне ночного неба и облачками дыма от его трубки, которые медленно поднимались вверх в неподвижном воздухе.
«Теперь всё будет хорошо», — думал он.
Крики и аплодисменты стихали, и вот уже было слышно только, как касаются воды тяжёлые вёсла.
Берег превратился в тёмную полоску.
Говорить никому из них не хотелось. Не сейчас. У них впереди много времени; целое длинное лето и всё, что оно сулит. Сейчас им было вполне достаточно того, что с ними произошло: бурная встреча, ночь, лихорадка побега. Болтовня бы только испортила всё это. Описав дугу, они снова поплыли к берегу.
Муми-тролль понял, что Снусмумрик хочет запутать преследователей. Далеко в темноте надрывался свисток Хемуля, ему вторили другие свистки.
Когда лодка скользнула в камыши под деревьями, на небо вышла полная луна.
— А теперь слушай меня внимательно, — сказал Снусмумрик.
— Ага, — ответил Муми-тролль и почувствовал, как мимо, рассекая воздух крыльями, промчался дух приключений.
— Иди назад, к остальным, — сказал Снусмумрик. — Собери всех, кто хочет вернуться в Муми-долину, и приходите сюда. Мебель брать не нужно. Поторопитесь, пока хемули не выставили в театре охрану. Уж я-то их знаю. Не мешкайте и ничего не бойтесь. Июньские ночи не опасны.
— Хорошо, — согласился Муми-тролль.
Он немного подождал, но Снусмумрик больше ничего не добавил, и Муми-тролль вылез из лодки и пошёл по берегу назад, к театру.
Снусмумрик сел на корму и осторожно вытряхнул пепел из трубки. Наклонившись, он взглянул на залив из-под веток. Лодка Хемуля удалялась. Чёткий силуэт темнел на лунной дорожке.
Снусмумрик усмехнулся и стал набивать трубку.
Вода наконец начала отступать. Свежевымытые берега и овраги снова выползали на свет. Первыми из-под воды высунулись деревья. Они покачивали сонными макушками, потягивались и шевелили ветками — проверяли, всё ли цело после катастрофы. В тех местах, где ветки поломались, уже спешили пробиться новые побеги. Птицы нашли свои старые постели и раскладывали на просушку наволочки и простыни на склонах холмов — там, где вода уже ушла.
Все спешили домой. Шли кто как мог — на вёслах, под парусом, день и ночь без остановки, а когда вода исчезла совсем, пешком добирались до покинутых жилищ.
Пока долина была морем, им, возможно, и попадались новые, более живописные места, но старые всё равно были лучше.
Сидя на корме рядом с сыном, сжимая в руках сумку, Муми-мама совсем не переживала о гостином гарнитуре, который ей пришлось оставить в театре у Эммы. Она думала о своём саде и гадала, сумело ли море разровнять дорожки так же аккуратно, как это делала она сама.