Я повиновался, как сомнамбула. Невообразимость, несуразность сказанного, ненависть Элспет к Каммингу по бог весть какой причине... Мой ум отказывался постичь это, но я знал: хочешь добиться от Элспет толку — дай ей нести свой дикий вздор, пока не выговорится, и помогай как можешь. Я ухватился за первую подвернувшуюся соломинку.
— Так о чем шептался Уилсон? С кем? Когда?
— Ну тогда, в первый вечер, когда принц спросил: «Есть желающие перекинуться в баккара?», — и все пошли в курительную, а я, граф Лютцов, мисс Нэйлор и леди Брутам стали смотреть за игрой.
Элспет попробовала мед и сморщилась.
— Тебе не кажется, что он слишком загустел? Ну ладно... Значит, принц говорит: «Не желает ли леди Флэшмен держать банк со мной?» Я открестилась: не знаю, мол, правил, лучше погляжу и поучусь, прежде чем смогу быть полезной его высочеству. А он отвечает, весело так: «Ну хорошо, как-нибудь в другой раз». Тогда граф Лютцов поставил для меня стул рядом с тем молодым малым с прямой как шест спиной, как у всех гвардейцев. Как же его звали-то...
— Ты, наверное, имеешь в виду Беркли Ливетта? Элспет, бога ради...
— Да, вроде так... Впрочем, он с полным правом мог бы носить имя Беркли Дубетт, насколько я могла оценить его ум. Короче, игра пошла, и тут сын Уилсона, тот, которого называли Джеком, хотя имя его Артур, так помнится? Или Стэнли? Ну, какая разница... Так вот он шепчет Ливетту: «Слушай, а тут горячо!» Я сочла это странным, потому как в комнате, где не горел камин, было холодно, я прямо совсем озябла без шали... Но потом сообразила, что речь о другом, поскольку Джек стал толковать, что человек рядом с ним жульничает. И поняла, что он имеет в виду Билли Камминга... Гарри, милый, не позвонишь ли служанке, чтобы принесла кипятку? Кофейник совсем остыл. Думаю, это потому что фаянс сейчас делают не так, как надо, или слишком тонким... Сейчас прямо на всем экономят: когда Гризель вязала, у нас всегда были дома добротные шерстяные вещи, а скоро, наверное, все сойдет на нет, дайте только время...
Да уж, правильнее было бы сказать: дайте время и ваши мужья чокнутся. Дабы не мучить вас этим бредом далее, сведу ее пространный отчет к краткому резюме. Она слышала, как Ливетт ответил Уилсону, что он, должно быть, ошибается, а Уилсон посоветовал убедиться самому. Леди Флэшмен, почуяв удачу, тоже вперила свои очаровательные голубые буравчики в подозреваемого и заметила, как тот кладет свои красные фишки на лист после того, как называют очки, и услышала замечание Ливетта: «Юпитер, здесь и вправду жарко!» Но, в отличие от двух молодых людей, Элспет поняла, что Камминг играл честно. Хоть и простушка, она обладала врожденным инстинктом уроженцев своей страны на ходу вникать во все, что касается денег и мошенничества, и ее зоркий глаз подметил факт, который проглядели двое юных остолопов...