В том театре я оказался по чистой случайности, как и вообще в Лондоне, поскольку стояла зима, а зимой мы с Элспет предпочитаем наслаждаться негой в своем лестерширском поместье, где напитки и еда первосортные, и можно без помех брюзжать друг на друга. Но тут супруга настояла на поездке в столицу, на крестины Макмиллана[1064] — будучи сама шотландкой и гордясь своим местом в высшем обществе, она не уставала обременять прочих несчастных каледонцев своим присутствием. Мне было все равно — от друзей я прослышал, что в следующий бюджет закладывают жуткое повышения налога на наследство, и, имея семьдесят два года от роду и солидную сумму в банке, счел разумным шикануть напоследок.
Итак, мы отправились в Лондон. В промежутке между попойками со старыми товарищами и многообещающими анонсами нового поколения падших женщин я дал своей внучке уговорить себя пойти с ней в театр, посмотреть как кривляется миссис Кэмпбелл в роли миссис Танкерей[1065]. Я предпочел бы поглазеть на Налу Дамаджанти в «Удивительных змеях дворца» или на затянутых в корсеты девиц в шоу Джорджа Эдвардса, но, будучи примерным дедом, позволил дорогой крошке Селине затащить меня на трехчасовое слезокапство, да еще делал вид, что доволен. Селина моя любимица, отрада глаз моих — просто диву даюсь, как этот слизняк, мой сын, который разбил сердце отца, заделавшись священником, ухитрился породить такого ангела. Я называю ее крошкой, но, вообще-то, Селина была из породы высоких, статных красавиц с черными как смоль волосами (как некогда у меня), блестящими цыганскими глазами, и лицом, способным в мгновение ока менять выражение от классического совершенства до озорного веселья. Ей тогда исполнилось девятнадцать — милое, очаровательное создание, и я взвивался коршуном, стоило какому-нибудь из светских щеголей появиться рядом с ней. Помня, каким был сам в их годы, я не желал, чтобы они марали своими нахальными юными лапами мою маленькую Селли. Помимо этого, она была официально помолвлена с юным Рэнделлом Стэнджером, титулованным болваном из гвардии, и предстоящие их венчание обещало сделаться событием сезона.
Она весело щебетала, когда мы вышли после третьего акта и заметили прекрасного Оскара, который вяло блистал среди толпы своих обожателей, и как всегда напоминал перекормленную форель, нацепившую парик. Мы с ним более или менее сошлись в те дни, когда я ухлестывал за Лили Лангтри. Проходя мимо, я взял Селли под руку и сделал вид, что не замечаю его. Тут он толкает одного из своих клевретов и произносит вполголоса: