Френни опешила.
– Правда? – спросила она у сестры.
– Правда, – ответила Джет.
– Но ведь это чудесно, – сказала Френни. – Это бесценный дар. Я думала, ты сейчас скажешь что-то ужасное, но это хорошая новость. На самом деле. Вы знаете, я не люблю детей, но Реджина мне нравится. У меня до сих пор сохранился ее рисунок.
– Френни, я рассказываю вам об этом на случай, если произойдет самое худшее. Мы с Эйприл решили, что если мы оба умрем молодыми, мы хотим, чтобы вы с Джет воспитали Реджину.
Френни решительно покачала головой.
– Это не самый удачный выбор. Я не лучший пример для ребенка. Мне нельзя доверять детей. На самом деле никому из нас нельзя доверять детей.
– Говори за себя, – нахмурилась Джет.
– Нет, Френни, вам уже не отвертеться. Мы с Эйприл обо всем договорились. Вы Реджинины крестные. И вы будете ее опекунами.
Он выложил на кухонный стол документы, заверенные их семейным нотариусом Джоной Харди. Винсент уже успел отослать их Эйприл, чтобы она поставила свою подпись, и теперь сестры тоже все подписали.
– Раз дело дошло до официальных бумаг, – сказала Френни, – у меня тоже есть для тебя бумажка. Скажи спасибо Хейлину.
Она вручила Винсенту медицинскую справку.
Он быстро прочел, что там было написано, и спросил:
– У меня астма?
Джет отдала брату флакончик со снадобьем, которое они с Френни приготовили для него.
– Теперь – да.
Он сказал Уильяму, что поедет один, но Уильям не хотел ничего слушать.
– Я думал, мы губим свои жизни вместе.
Уильям поймал такси, и, сидя на заднем сиденье, они украдкой держались за руки, но на углу Уайтхолл-стрит Винсент попросил водителя остановиться. Уильям был таким честным и прямолинейным, и Винсент не мог поделиться с ним планом, придуманным сестрами. Это было опасно, и Уильям не одобрил бы, что Винсент подвергает себя ненужному риску, и за это Винсент любил его еще больше.
– Ты вернешься, – шепнул ему на ухо Уильям. – У меня тоже есть дар ясновидения. Я знаю, что мы будем вместе.
Остаток пути к призывному пункту Винсент проделал пешком. У него в кармане лежала медицинская справка с печатью заведующего пульмонологическим отделением больницы Святого Винсента. В справке было указано: у Винсента Оуэнса тяжелая форма астмы, из-за чего он не годен к военной службе. Бланк с печатью был настоящим, украденным из кабинета заведующего, пока тот ходил на обед, но само медицинское заключение было подделкой, составленной человеком, который когда-то приковал себя цепью к стойке с десертами в школьной столовой и с тех пор больше не был замечен ни в каких радикальных протестных акциях. Винсент был весь на взводе, внутри все звенело от нервного напряжения. Когда его пригласили на медосмотр, он с трудом усидел на месте в ожидании врача. Он, Винсент Оуэнс, искусный лжец, лучший из лучших… Так почему же теперь у него пересохло во рту и язык как будто прилип к небу? Почему, когда в кабинет вошел врач, у Винсента вдруг пропал голос?