- Вы говорите страшные вещи!
- Такова жизнь, - пожав плечами, произнес Максим. – Люди слушаются только тех, кто с одной стороны крепко держит их за яйца, норовя оторвать, а с другой – решает проблемы. Их, не свои. И чем выше люди сидят, тем ярче это проявляется. - После чего парень достал из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок бумаги и положил на стол. Он его заготовил заранее, понимая, что такой разговор возможен. – Это мое очередное прошение об отставке. Вы тащите свою семью в могилу не желая драться за нее. Думаете, Бог защитит вас? Опыт Карла I и Людовика XVI вас ничему не научил? Он, - Максим скосил глаза наверх, - даровал нам свободу воли. Что сами наворотили, то и расхлебываем. Если вы не желаете защитить своих близких, то я прошу вас, я вас умоляю - дайте мне возможность спасти мою Таню…
Сказал. Встал. Кивнул. И вышел из кабинета, оставив Императора сидеть за столом с оплеванным и совершенно потерянным видом.
1915 год, 10 мая. Петроград
Михневич сидел в своем кабинете и работал с бумагами. Вчерашний разговор с Меншиковым дал очень много поводов для размышления, а также идей. Это все требовалось не только зафиксировать на бумаге, но и осмыслить. Чем он и занимался, зарывшись с головой.
Вдруг дверь внезапно и довольно резко открылась.
Николай Петрович хотел было уже возмутиться и наорать на столь невежественного гостя, но, вместо этого вскочил, вытянулся по стойке смирно и гаркнул:
- Здравия желаю Ваше Императорское Величество!
Император был не в духе. Мрачный, хмурый и явно не выспавшийся. Михневич никогда раньше не видел и не слышал, чтобы Государь имел ТАКОЕ выражение лица.
- Доброе утро, - тусклым голосом произнес он. – Как ваш отчет? Готов ли?
- Какой отчет, Ваше Императорское Величество? – Предельно осторожным и вкрадчивым тоном, поинтересовался генерал.
- Великому князю Николаю Николаевичу. О маневрах отдельного лейб-гвардии эскадрона.
- Он… э-э-э… - попытался что-то сказать Николай Петрович.
- Он не готов?
- Никак нет, Ваше Императорское Величество!
- Почему тянете?
- Я как раз над ним и работал.
- Вот как? Замечательно. Покажите, - произнес Государь и устало опустился в кресло.
Михневич нервно сглотнул и достал рапорт, написанный заранее для подачи Главнокомандующему. Передал его Императору. И промокнув лоб от пота остался стоять, не решаясь сесть все то время, пока его незваный гость читал.
- И что это такое? – Наконец спросил Николай Александрович, небрежно швырнув бумаги на стол.
- Наброски рапорта, Ваше Императорское Величество.
- А я думаю, что это ЧУШЬ! – Произнес Государь, сверкнув глазами.