Мне так и не удалось убедить Ларису — чтобы она не шла с Диной в ресторан.
Расстались мы с ней не скоро. Сирота и Рыжий, расположились основательно. Даже предлагали Ларисе: «Ты иди, мы посидим». Но она их все-таки выпроводила — они убрались недовольные.
Я надеялась: с ними уйдет и Н. Б. Но он потащился с нами, наверняка так же надеясь, что на улице я отстану от них. Мы шли вместе, почти не разговаривая, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами. Вместе заглянули и в «Галантерею» — на углу улицы Мира. И здесь я увидела за прилавком Дину.
В синем халате с красным значком — эмблемой магазина — она выглядела величественно. Двигалась еле-еле, на вопросы покупателей отвечала, не поворачивая головы. Когда мы протиснулись к прилавку, она подошла и встала около нас. С другого конца прилавка ее о чем-то спросила пожилая женщина, но Дина не соизволила обратить на нее внимания.
— Тебя спрашивают, — сказала я.
— Подождет, — процедила Дина сквозь зубы. — Целый день спрашивают, их не перестоишь. А ты чего поздно? — накинулась она на Ларису. — Я тебе когда велела? Теперь зам ушел, лови его. Рубль двадцать пять! — бросила она все-таки пожилой женщине и кивнула на дверь в служебное помещение. — Заходи, Ларь, подождешь зама в конторе. А вы — адью! — Она махнула Буркову и мне. — Желаю удачи.
— Ты долго здесь будешь? — спросила я у Ларисы уже у служебного входа.
— Долго! И ты не жди! — заявила она Буркову. — Адью.
Она даже прощалась с нами по-динкиному.
— А все-таки, может, пойдем сегодня на танцы? — попыталась я в последний раз оторвать ее от Дины. Она крикнула: «Нет!» и скрылась за дверью.
Я посмотрела на Буркова с нескрываемой ехидностью:
— Ну и как же? Позволишь ей идти в ресторан?
Он хмыкнул:
— Сама не маленькая.
— Да, да, знаю. Не детсад. И вообще — что хочу, то и делаю. Свобода личности. Но ты, как ее ближайший друг…
— Да какого лешего! — вдруг оборвал он грубо. — Что ты все суешься — и в школе спасу нет, и здесь. Знаешь? — Он не докончил, повернулся ко мне спиной и пошел.
На углу у магазина я долго стояла, задумавшись. Потом пошла к Зинухе. От нее узнала, зачем меня искали. Оказывается, Марат предложил, чтобы я прочитала на вечере свое стихотворение. Миленькое дело! Остались считанные дни, а им — сочиняй. Воображают, будто Ольга Кулагина печет стихи, как ЭВМ.
— Ну, не знаю, — сказала Зинуха. — Как хочешь. А вообще-то был шум. Марат сказал, что тебя вызвали во Дворец пионеров, и Юлия звонила туда, а там сказали — никто не думал вызывать.