— Ой, девочки, не знаю, сколько нас завтра на выставку явится? — забеспокоилась Зинуха. — Вдруг сорвется?
— Не сорвется, — успокоила Вика! — Олимпийцы придут.
Я поддакнула: конечно, наш Олимп — так мы назвали свой кружок любителей искусства — Аннушку не подведет.
Короче, разговаривали мы о том, о сем, но я не переставала думать о Н. Б. Старалась о нем не думать, а думала. И ведь главное, что меня волновало? Сказать смешно: увижу его завтра или нет? Придет он в музей или нет?
В музей он не пришел. И Лариса тоже.
Мы собрались, как и уговаривались, к двум часам.
Я чуть не опоздала. Во-первых, из-за соседей.
Интересные у нас соседи. Он — сержант милиции — Данилюк, она — мастер-швея на фабрике — Кошман. А сын у них, — десятилетний Вовка — выходит, Данилюк-Кошман. Но дело не в этом, а в том, что Кошман ужасно ревнует Данилюка. И когда у них начинается очередная баталия, мрачный Вовка приходит к нам готовить уроки. «Надоели, — говорит, — опять разбираются». — «А ты со своими приятелями не разбираешься?» — спрашиваю я его. «Это смотря в чем». — «У каждого возраста свое», — поучаю я, чтобы он не привыкал осуждать взрослых. В общем, веду с ним такую воспитательную беседу. Но сама считаю: Кошман зря мучает Данилюка. Он каждый вечер разъезжает по улицам, следит за порядком — профессия, можно сказать, героическая. А она со своей ревностью.
Сегодня воскресенье, и Вовка пришел не уроки готовить, а просто смотреть телевизор. Немного погодя прибежала и Кошман, плакала на кухне, жаловалась родителям. Вовка рвался туда, я не пустила. Мама потом сказала: «Чужая семья потемки». Я поправила: «Так говорят про чужую душу». В этой-то семье, по-моему, все абсолютно ясно. И уж что-что, а ревновать я себе никогда не позволю.
Однако задержалась я не только из-за соседей. Еще и потому, что села писать дневник. Правда, написала: всего одну фразу: «Что я за человек?» А просидела над раскрытой бежевой тетрадкой чуть не два часа, забыв обо всем на свете. Потому что этот вопрос в последнее время интересует меня, как никакой: сама-то я личность или нет?
Со стороны посмотреть — конечно: фигура! С первого класса примерная ученица, почти круглая отличница и активистка — кем только ни была. Звеньевая, председатель совета отряда, член совета дружины, бессменный редактор классной газеты. И уже печатаюсь в краевой «молодежке». Стихотворение мое передавалось по краевому радио!
Но есть ли у меня хоть малюсенький талантишко?
Что из того — напечатали в разделе «Проба пера молодых» два рассказика? Или прочитали один стишок в передаче для старшеклассников! Да пусть даже дали задание — сделать радиорецензию о выставке в музее! А вот разыскала сейчас в завале бумаг тот стишок, что сочинила летом у моря, когда смотрела на необозримый простор. Когда-то он мне безумно нравился. Сейчас же пригляделась: ужас! Абсолютно бездарный! «Космические страсти». «Бушуют рьяно». «Океан-гигант». Отвратительно!