— Понял, все доверяют. Правильно, так и должно быть.
Краем глаза Богдан заметил, что Вероника смотрит на их обнимающуюся группу с изумлением и некоторой брезгливостью.
— Я аккуратно режу, так же как дома. Сегодня мне ананас резать дали, — поделился Леша.
От дверей зала на Лешу уже строго смотрела администратор. Богдан послал ей улыбку в тридцать два зуба и помахал рукой: все нормально.
— Леш, ты молодчина. Работай и дальше аккуратно, будут тебя ценить. Ну, иди, тебя, наверно, на кухне ждут.
— Да, — согласился Леша.
Он пошел на выход, но через два шага обернулся, вспомнив.
— Спасибо вам! — просиял Леша. — Да, спасибо!
— За что тебе спасибо? — спросила Вероника, когда Богдан вернулся за стол.
— Ум-ум… Я его сюда помощником повара устроил, — жуя бифштекс, ответил Богдан.
— Какой ты умничка! — всплеснула руками Вероника. — Да, трудно таким людям с работой…
Она помолчала немного.
— У меня одна знакомая родила неполноценную девочку… какой ужас! — вполголоса сказала Вероника. — Я когда была беременна, так боялась. Я молилась: только бы ребенок без всяких этих! Не знаю, что бы я сделала, если…
— Не забивай свою очаровательную голову. И мою бесценную голову тоже. К счастью, Леша не твой сын и не мой сын.
Вероника пожала плечами и снова принялась за еду.
— Так, к нашим баранам… или барану? Позвонишь сейчас Степе? — напомнил Богдан. — Обрадуй его, что он будет моим агентом. Только маленькая проблемка, — как можно более легким тоном сказал он, — мы со Степкой на днях чуток поссорились. Это, сама понимаешь, ерунда, как поссорились, так и помиримся, но — кто знает? — он может закочевряжиться: не-е-ет, не хочу-у такого клиента, найди другого…
— У меня не закочевряжится. На меня где сядешь, там и слезешь, — отрезала Вероника.
— Не спорю. Вот ты и поднажми на него слегка! Мягкой кошачьей лапкой.
Вероника, разыгравшись, шлепнула его по руке и мяукнула.
— Позвонишь сейчас?
— Знаешь что? — Она взяла мобильный и встала из-за стола. — Я выйду в зал. Все эти рабочие вопросы — не хочу при тебе.
Богдан предпочел бы слышать все своими ушами, но смирил раздражение.
— Конечно, моя радость! — улыбнулся он.
Бабушка ушла десять минут назад, а Степа, как лег после ее ухода на пол, так и лежал. Сил моральных встать не было. А еще было ужасно стыдно и больно, потому что это ведь он Майю на колени поставил — он, своим упрямством, жалкой попыткой отстоять свое «не хочу»… из которой ничего не вышло. Между тем в его душе это «не хочу» разгорелось только сильней, но теперь надо было стиснуть зубы и проглотить его.
Яся подозрительно затих в беленькой комнате. Степа кое-как поднялся и добрел туда. Ну конечно. Разве мог Быстрый замолчать потому, что разглядывает книжку или беседует с плюшевым кроликом? Ха-ха. Припав к плинтусу, он отдирал обои. Степа даже ничего не сказал ему, только махнул рукой.