Тут же в цехе, в конторке, расположилось проектное бюро. Все создавали мы сами, не по американским чертежам, а заново. Здесь в конторке обсуждали мы, как делать самую малейшую деталь. Часто инженеры советовались со мной, старым доменщиком. Я-то давно думал о том, как получше строить доменную печь. Всегда при всех ремонтах залезал внутрь печи и изучал там прогоревшую кладку. Доменщик, как следопыт, многое может понять по следам огня, оставшимся на кирпиче. Я и раньше кое-что изобретал по доменному делу, а теперь мысль заработала еще ходче. И я с гордостью могу сказать, что первая механизированная печь, построенная в Советском Союзе, - в какой-то маленькой доле печь коробовская.
В той же конторке, где велось проектирование, работал мой третий сын, Илья.
Он был у меня самый бедовый. С ним, пока он не окончил школу, беспокойства было больше чем с другими сыновьями. Он рос отчаянным парнем. Два раза ему в драках пробивали голову. До сих пор на голове у него два широких шрама. Он окончил семилетку, учился в ФЗУ, потом в цехе работал два года, затем поступил в институт, туда же, где учились раньше Павел и Николай. Они к тому времени уже стали инженерами.
Металлургию все они проходили у академика Павлова. Илья и там постоянно спорил, всегда Павлову на лекциях вопросы задавал.
Павлову он понравился. Когда Илья окончил институт, Павлов спрашивал:
- Нет ли еще Коробова? Неужели это у меня последний Коробов?
В институт Илья уехал в 1927 году, как раз когда мы закончили проектировать новую печь. А из Москвы приехал Павел. Он только что стал инженером. Поработал год в Макеевке, а потом перешел в Енакиево сменным инженером доменного цеха.
С новой печью нам сначала пришлось принять много горя. Ведь никто еще в СССР на такой большой печи не работал. Мы ошибались в шихтовке, воздуху давали меньше, чем печь просила, постоянно ломались у нас механизмы. Особенно мучили нас скипы. Скипом называется вагон, который поднимается по наклонному помосту на вершину печи и там опрокидывается, ссыпая в печь руду, кокс. Чуть не каждый день сходили скипы с рельсов. Я ночи не спал, думал, почему это так получается. Потом несколько дней просидел под рельсами, глядел, как ходят скипы, и понял: тормоза слишком слабые, при опрокидывании они не удерживают вагон. Сначала мне не поверили, тормоза у нас были такие же, как и в Америке. Потом проверили, оказалось, что я прав.
«Доктор доменных печей»
В 1932 году к нам на завод приезжал товарищ Серго Орджоникидзе. Долго мы с ним говорили, я ему завод показывал, на непорядки жаловался. Много он нам помог. После его приезда все на заводе переменилось: и паровозы мощные нам дали, в которых нуждались, и железнодорожные пути перешили, новые цеха отстроили.