Пионер, 1949 № 10 (Журнал «Пионер») - страница 20
- Я исполняю обязанности преподавателя и наставника, учу и стремилось пробудить в своих учениках интерес к знанию, развить способность к логическому мышлению и внушить им потребность в общественной деятельности. Я исполняю свой долг добросовестно, в меру моего разумения. Ежели же вам не по вкусу метода моего преподавания, прошу прощения, я считаю её наилучшею и менять не собираюсь. Мейер растерялся. Уж нет ли за спиной молодого человека какой-нибудь влиятельной руки, что он держит себя так независимо?
- Но войдите же в моё положение, - стонущим голосом заговорил оп. - На вас со всех сторон жалобы… Мне доверена гимназия, и если я не донесу на вас попечителю, другие донесут на меня за попустительство.
«Вот оно что! Донос!» - Чернышевский встал:
- Благодарю вас за предупреждение, Алексей Андреевич, и надеюсь, больше не доставлю вам хлопот. Я собираюсь в Петербург. Полагаю, вы не будете препятствовать моему отъезду.
Лицо Мейера просияло:
- Весьма, весьма рад за вас. Разумеется, Саратов - недостаточно широкое поприще для столь высокообразованного молодого человека. Я премного ценю ваши педагогические способности… Но вы сами понимаете… положение обязывает меня.
С утра дом с мезонином, где жил Чернышевский, был осаждён гимназистами.
Восьмиклассник Дурасов, которому, как самому красноречивому, было поручено сказать прощальное слово, выступил вперёд:
- Многоуважаемый и горячо любимый Николай Гаврилович, я хочу сказать вам от лица всех товарищей… - внезапно он запнулся. В последнюю минуту все слова вылетели из головы. А ок так хорошо подготовил свою речь!
- Про университет скажи, - громким шепотом проговорил кто-то сзади.
- …от лица всех товарищей, - подхватил Дурасов, обрадованный, - что все мы, до единого, после окончания гимназического курса поступим в университет. Это вы пробудили в нас интерес к науке и… и…
- Любовь к просвещению, - подсказал Пасхалов.
- …любовь к просвещению и сознание своего долга перед народом. И кроме того мы благодарны вам за то, что вы обращались с нами вежливо, как со взрослыми. Спасибо вам за всё, Николай Гаврилович! Мы вас никогда не забудем.
Дурасов с чувством пожал тонкую руку учителя.
- Мы к вам в гости приедем в Петербург. Можно, Николай Гаврилович?
Чернышевский пожимал протянутые со всех сторон руки. Он был растроган:
- До свидания в Петербурге, друзья.
И это свидание состоялось. Окончив гимназию, многие ученики Чернышевского приехали учиться в Петербург. По воскресеньям они снова собирались у своего любимого учителя. Он говорил с ними о том, о чём они не могли услышать на лекциях от своих профессоров: о беззаветном служении народу, о непримиримой борьбе с самодержавием за счастливое будущее народа, за его свободу.