– Олив! Я так рада с тобой познакомиться, лапочка!
– Вообще-то, я думала, что будет ужин.
Том стонет, остальные смеются.
– А как же! – отвечаю я. – Прошу всех к столу.
Начинаю обносить гостей крабовыми котлетками, но то и дело поднимаю глаза на Тома: хочется удостовериться, что он действительно здесь. Дойдя до Энни, я целую ее в макушку и шепотом говорю:
– Спасибо.
Разлив по бокалам вино, папа занимает место во главе стола. Я сажусь рядом с Томом. Вскоре кухня наполняется бодрым гулом: звенит посуда, голоса заглушают друг друга. Я наслаждаюсь этим моментом, стараясь навсегда запечатлеть его в памяти.
Четырнадцать месяцев назад я была уверена, что мой мир рухнул. На самом деле он не погиб окончательно, но его резко и жестоко перевернули, после чего я уже никогда не буду прежней. В минуты веселья, такие как эта, я тоскую по Кристен: она должна была бы сидеть здесь, с нами, видеть укрепление старых и зарождение новых отношений, разделять нашу радость.
Смахиваю слезинку. Том сжимает мою руку под столом. Оглядываю лица тех, кто окружает меня. Лица любимых и любящих: сестры, отца, Энни, Тома и Олив, Молли с Джоной и Сэмми. Они заставляют меня еще раз вспомнить мамины слова, которые были со мной на протяжении всего пути: «Никогда не путай важное со значительным».
На другом конце стола Олив испытывает терпение моей дочки:
– Ха-ха! Мне положили два шарика мороженого, а тебе всего один!
Энни качает головой:
– Где же ваши манеры, юная леди? И вообще, не болтай. Не хватало еще подавиться печеньем.
Вместо последней фразы я слышу: «Не хватало того, что имеет значение». Да. До сих пор мне этого действительно не хватало.