Кейт протягивает мне чашку кофе:
– Хороший совет. Энни выразила ту самую мысль, которую пытаюсь высказать я. Рик, освободи себя от сомнений, освободи себя от боли. Перестань искать Кристен и сосредоточься на Энни. Ты же знаешь, что ты по-прежнему мать.
– Как я могу сосредоточиться на Энни, если она не хочет со мной разговаривать?
– Сделай так, как она тебе советует: проанализируй свое прошлое и отпусти его.
– Но я должна с ней поговорить! Хотя бы раз.
Я услышу ее голос, удостоверюсь в том, что с ней все хорошо и что эти письма действительно шлет мне она. И тогда дам ей полную свободу.
– Ты по-прежнему думаешь, что сообщения могут быть от Кристен?
Я отворачиваюсь.
– Ладно, – говорит Кейт, берясь за телефон. – Но я напомню ей, чтобы держалась в рамках. А то вы плохо друг на друга влияете.
Я облегченно вздыхаю:
– Спасибо.
Мы с Кейт располагаемся за маленьким столиком у окна. Она придвигает еще один стул и кладет на него ноги, как будто сидит дома перед телевизором.
– Я думала, мы сегодня поужинаем у папы.
Меня начинает мутить.
– С папой я уже виделась, – говорю я, глядя в свою чашку. – Зашла к нему вчера. Не захотелось тебе рассказывать. – Прикрываю рукой дрожащий подбородок. – Отец меня ненавидит. Думаю, ты и сама замечаешь. Он даже не смотрит на меня.
– Потому что твои глаза всегда выражают разочарование.
Как и глаза Энни.
– Перестань его оправдывать. Я была готова остаться здесь, чтобы помогать растить тебя. Но у него к тому времени появилась Шила, и он сказал мне буквально следующее: «Убирайся отсюда к черту, пока я не дал тебе пинка под зад!» Да-да, Кейт, именно так!
Отворачиваюсь и так сильно прикусываю губу, что чувствую вкус крови. Нет, черт возьми, плакать я не буду! Кейт накрывает мою руку своей. Я встречаю ее взгляд: мягкий, полный любви. Она слабо улыбается:
– В день вашей ссоры с Энни ты сказала ей примерно то же самое, хотя и в другой формулировке.
– Нет! – восклицаю я, ощетинившись. – Я совсем не такая, как мой отец! Я люблю девочек и постоянно им это говорю!
– А делом доказываешь?
Открываю рот, но не могу произнести ни слова. Кейт продолжает:
– Я вот что хочу сказать: иногда, чтобы увидеть камень с гладкой стороны, надо его перевернуть. Постарайся не обращать внимания на острые края отцовского характера. Отпусти свою злобу.
– Я бы попробовала, если бы и он сделал усилие. Хотя бы малейшее. Но он ни разу не приехал ко мне в Нью-Йорк – ты это понимаешь? Ни разу не сказал, что гордится мной.
Кейт ставит чашку на стол и смотрит мне прямо в глаза:
– А ты сколько раз говорила, что им гордишься?