Вот так новость! Мама собралась пожертвовать своей карьерой? Но Энни совсем этого не хочет. Да, она ворчала из-за конкурса, но только потому, что они стали мало времени проводить вместе. А теперь мама одна в целом Нью-Йорке. Чем она будет заполнять свою жизнь? Было бы бессердечно отнять у нее мечту сейчас, после стольких месяцев труда. Крисси тоже сказала бы так.
– Тебе не нужно ни бросать работу, ни даже отказываться от конкурса. Просто пусть это не будет смыслом всей твоей жизни. Я… Мы хотим, чтобы ты была счастлива. – Энни старается говорить во множественном числе, от своего лица и от лица сестры, потому что мама скорее изменится ради Кристен. – Это несложно. Послушай цитаты: Крисси просит тебя оглянуться назад, сделать выводы из прошлых ошибок и двигаться дальше. Пожалуйста, вернись к жизни! Смотри с нами кино, не заглядывая одним глазом в ноутбук. Если дала обещание, держи его, пусть даже это чревато срывом сделки. Ходи с нами гулять и действительно слушай нас, когда мы с тобой разговариваем. Отключай телефон во время еды. В машине разговаривай с нами, а не с какими-то китайскими брокерами. Нам тебя не хватает. И еще знаешь что, мам? Смейся иногда, ладно?
– Да, – говорит мама таким голосом, будто вот-вот заплачет. – Я постараюсь.
– Ты можешь, я знаю. Только вот хочешь ли? – Не дожидаясь ответа, Энни продолжает: – Я буду искать Крисси. А ты должна снова найти себя. Пока этого не произойдет, я не разблокирую твои вызовы.
Энни убирает телефон. На сердце тяжело. Может, она поступила жестоко, порвав связь с матерью? Как она узнает, изменилась ли мама, если они не будут разговаривать? Но, пожалуй, остается только поверить тете Кейт, отцу и доктору Киттлу, которые твердят, что этот разрыв, при всей болезненности, пойдет им обеим на пользу.
Олив тоже как будто помрачнела, хотя и с самого начала веселой не была. Домой она плетется молча. Пока Энни раскладывает покупки, тоже не произносит ни слова. Сидит за кухонной столешницей, скрестив ручонки и не обращая ни малейшего внимания на бумагу и ароматизированные маркеры, которые няня перед ней положила. Хмуро наблюдает за тем, как та моет куриную тушку и кладет ее на противень.
– Хочешь еще молока? – спрашивает Энни, ополаскивая руки.
Олив как будто не слышит. Чистя луковицу, Энни читает в кулинарной книге, что делать дальше. Готовить она начала еще в детстве, в квартире отца, когда им с Кристен до тошноты надоели замороженные макароны с сыром. Потом стала помогать маме, работающей допоздна. Но до сих пор ее репертуар ограничивался пастой и сэндвичами на гриле, а сегодня она впервые взялась за сложное итальянское блюдо – курицу по-охотничьи.