Кот взглянул на меня сердито: не до глупостей, мол. Вскочил на подоконник распахнутого окна и отправился в сад пугать невинных пташек.
Я продолжил наводить порядок. Вернул монгольскую конницу в родные стойбища: прицепил бельевые прищепки к верёвке и повесил её на гвоздь у двери.
На веранде зазвучала гитара: первокурсник Митя запел романс. Голос у него, пожалуй, даже красивый и в ноты попадает, но слова совершенно дурацкие: какие-то розы, слёзы, шали да ямщики.
Я тихонько отворил дверь и прошмыгнул к старому колченогому креслу; оно пустовало, так как гостей в него не сажали: вдруг ножки подломятся и случится конфуз.
Андрей всё равно разглядел меня и показал кулак; остальная компания не заметила, увлечённая пением.
– Браво, браво, – запищали две девицы и захлопали, отложив бумажные китайские веера, – спойте нам ещё!
Студент Митя кокетничал:
– Ну что вы, милые барышни, сегодня я не в голосе. А давайте нашего хозяина послушаем? Андрэ весьма славно исполняет на стихи Дениса Давыдова.
– Просим, просим, – заверещали милые барышни и вновь зааплодировали.
Мне кажется, они готовы были хлопать ладошками по любому поводу – словно безмозглые бабочки крылышками.
Братец поморщился и сказал:
– Дмитрий, мне не нравится, когда к моим акустическим экзерсисам применяют эпитет «весьма славно». Он представляется мне излишне слащавым, не находите?
Митя покраснел и парировал:
– Конечно, такое определение вряд ли к лицу нашему, пардон, солдафону.
– Что? Мальчик надел студенческую фуражку и вообразил себя мужем?
– Да! Да, я – студент и горжусь этим. По крайней мере моя жизнь будет наполнена общественным смыслом, полезным людям. А не плац-парадами.
– Сдаётся мне, что вы пытаетесь меня оскорбить, сударь? Впрочем, какой из вас сударь. Так, штафирка.
– Что?!
Митя вскочил; гитара соскользнула с колен и ударилась о доски веранды, испуганно зазвенев.
– Да как… Да вы…
Андрей усмехнулся:
– О, наш мальчик, кажется, чем-то поперхнулся. Стукните кто-нибудь его по спине, желательно несильно. А то переломится ещё, бедный Пьеро.
Молчавший до сих пор Платон, третьекурсник университета (широкий, крепкий, серьёзный), вмешался:
– Господа, не будем портить вечер. Тем более в присутствии дам. Как говорят в английском кулачном бою, «брейк»!
Митя вернулся на место, пыхтя; красные пятна на его щеках постепенно розовели. Андрей смотрел в сторону, улыбался и жевал травинку.
– Лучше поговорим о другом. Андрей, вы уже выбрали дальнейшую карьеру? В артиллеристы, в инженеры?
– Ни к чему, – хмыкнул братец, – от наук у меня болит голова. Я назначен в Павловское училище, стану пехотным офицером.