Андрей вытер шашку об узкую спину лежащего на бруствере японца, долго не мог засунуть в ножны: сталь сопротивлялась, будто не напилась, будто хотела ещё…
А может, просто дрожали руки.
Подозвал:
– Калинин, дай нашим сигнал.
Унтер кивнул. Нагнулся над трупом в распахнувшемся мундире, подцепил исподнее лезвием, порезав нечаянно и кожу; потемневшая мёртвая кровь сочилась нехотя, едва-едва. Оторвал полоску ткани, нацепил на штык, принялся размахивать: мол, взяли траншею.
И тут очнулся пулемёт.
Выше, шагах в пятидесяти. Бил в упор; Калинин взмахнул своей тряпкой, будто прощаясь, и рухнул ничком. Пули рвали всех без разбору: мёртвые вздрагивали, словно живые, а живые становились мёртвыми.
Андрея ударило в плечо: ещё повезло, едва успел упасть на четвереньки и в таком неприглядном виде доковылять до изгиба траншеи, прячась от огня.
– Вот чёртова тарахтелка, – бормотал Краснов, – стрекочет и стрекочет, будто у него там патронный завод. Ваше благородие, кровь у вас. Эй, санитара сюда, ротный ранен!
Ярилов поморщился: правая рука не слушалась, рукав кителя побурел, напитался горячим.
– Засранцы. Погон оторвался.
– Это хорошо, это славная примета, – торопился Краснов, – значить, повышение вам выйдет, ваше благородие. Штабс-капитан будете, четыре звёздочки, больше ни у кого нету, хе-хе. Да где там санитар ползёт, а? Жопой в траншее застрял? Вот выйдем из боя – я ему, толстомясому, порцию-то урежу.
– Плюнь ты на санитара, Краснов. Пулемёт сбить требуется. Пока он цел – ни нам головы не поднять, ни полку двинуться.
– Ага. Оно конечно. Чем сбить-то? Пальца не высунуть, так шпарит, зараза. Что моя зазноба в Уссурийске: сыпет – не заткнуть.
– Ручная бомба у кого? У Потапа?
– Точно!
Унтер крикнул:
– Передайте по цепи: Потапа сюда.
Здоровенный стрелок пробрался, ругаясь:
– Чёртовы макаки, справный окоп вырыть не могут. Узко, едва пролез.
– Слушай, Потап, – поручик поморщился, тронув плечо, – бомбочка всего одна, так что уж постарайся. Подползёшь шагов на двадцать – только тогда, чтобы наверняка. И помни: должна головой воткнуться, боком не сработает.
– Дык учили, – развёл широченные ладони здоровяк, – система Лишина, хыкрыстеристики и недостатки. Помним.
– Давай.
Потап отдал винтовку унтеру. Подумал, снял скатку и бандольер с подсумками. Объяснил:
– Ловчее кидать будет, не помешает амуниция.
Надел колпак на гранату, повернул до щелчка, ухватился за деревянную рукоять, перевалился через бруствер.
Полз неторопливо, как белый медведь к полынье. Пулемёт ожил, когда оставалось шагов тридцать.
– Чёрт, – выругался Краснов, – чуток не успел.