Кэлхаун двигался молча, а шаги Мургатройда были совершенно бесшумны. Но город, в котором никогда не жили люди, вызывал ужасающее ощущение. Спящие города имеют в себе нечто призрачное, потустороннее, странное, даже, если их улицы освещены. Покинутый до невозможного пустынен, если все его жители ушли куда-то или погибли. Но город, в котором никогда еще не жили, который лежит под открытым небом, потому что жители так и не пришли, чтобы его занять - этот город вызывает самые неприятные ощущения. В нем есть что-то безумное. Он похож на труп, который мог бы жить, но так и не получил души, и теперь ждет чего-то ужасного, демонического, что войдет в него и видимость жизни - слишком ужасной, чтобы пытаться ее вообразить.
Захватчики, нет сомнений, тоже чувствовали эту неуловимую атмосферу опасности. Очень скоро появилось тому доказательство. Кэлхаун услышал какой-то пьяный шум на улице. Он осторожно последовал за источником шума. Очень скоро обнаружил это место - одиноко освещенное окно на первом этаже в доме на длинной улице, с обеих сторон окруженное тянущимися к небу фигурами небоскребов. Отвесные стены были абсолютно темны. И узкая полоска звездного неба над головой казалась бесконечно далекой. Сама улица была погружена в темноту, была пуста, и лишь отзвуки эха шума, вырывающегося из-за освещенного окна, наполнял ее мертвым подобием звука. Никаких естественных звуков вообще не было, стены зданий отрезали любые звуки, которые могла принести с собой ночная жизнь природы Мариса-3. Эта мертвая, заглушенная, бормочущая тишина была оглушительнее любого грома, грозя разорвать барабанные перепонки.
Если бы не пьяное пение. Эти люди бы были все вместе, в тесной комнатке, которую они очень ярко осветили, чтобы придать ей иллюзию жизни. Со всех сторон их окружала неподвижность и молчание, поэтому они создавали иллюзию веселости, разжигая собственную жизнерадостность многими бутылками спиртного. При достаточном количестве можно было поверить. Но звук был до жалкого крошечной светлой нитью в мрачном потоке ночного молчания города. Снаружи, где замерли, прислушиваясь, Мургатройд и Кэлхаун, звук пьяных голосов нес какую-то горькую иронию.
Кэлхаун вздохнул. Пение пьяных преступников эхом отдавалось вдоль ущелья улицы.
- Эти типы могут нам помочь,- сказал он холодно.- Но их слишком много.
Вместе с Мургатройдом они двинулись дальше. Еще раньше Кэлхаун ознакомился с местными созвездиями, и теперь знал, что движется в сторону посадочной решетки. Все шло, как и было задумано. Вихревые кольца из распылителя-пистолета отправили в бессознательное состояние наркоза одного из преступников - дежурного у пульта связи. Потом он ввел ему полисульфат. Комбинация двух лекарств была стандартной, наподобие магнезивного сульфата и эфира, применявшихся еще столетия тому назад. Полисульфат в сочетании с декстретилом делал состояние анестезии более устойчивым и легко прерываемым, хотя человек, погруженный в сон с помощью полисульфата, мог не прийти в себя несколько дней. Такой вид наркоза был безопаснее любого другого.