Даже сознавшись в содеянном, Салфер Пот отказался что-либо рассказывать о своей «организации». Черноснежка уже собиралась убить его снова, как сработала установленная ей самой система экстренного разъединения, и на этом они простились.
В своём письме Крикин писал, что обнаружил нейролинкер уже выключенным и с физически повреждённым чипом памяти. Похоже, осторожности этой «организации» было не занимать. Однажды Черноснежке предстояло встретиться с ней лицом к лицу.
«И когда это время придёт, я безжалостно уничтожу её», — мысленно прошептала она и закрыла почтовик. Сбоку протянулась дымящаяся кружка. Судя по запаху, в ней был цитрусовый чай. Черноснежка с благодарностью её приняла:
— Спасибо, Мегуми.
— Пожалуйста, — Мегуми мягко улыбнулась, а затем, уже тише, продолжила:
— Слушай, Снежка.
— М?
— Когда мы вернёмся в Токио, я собираюсь написать рассказ. Он будет об Окинаве. Там будет море, дракон, русалка... и мечник в чёрной одежде. Я видела это во сне.
— Вот как?.. — с улыбкой ответила Черноснежка и положила свою ладонь на ладонь Мегуми. — Ты ведь дашь мне прочитать первой?
— Хе-хе, хорошо, но готовься. Он получится длинным.
— Ага, буду ждать с нетерпением. И того подарка, что ты для меня купила, тоже. Интересно, что же ты выбрала?.. Хм, моя космическая интуиция подсказывает, что...
— А, нет, стой, Снежка! Ты ведь сейчас и правда отгадаешь!
— М-м-м... есть! Это же...
— Я же сказала, прекрати! Если продолжишь, я тебя снова лапать начну!
Над головами веселящихся девушек лежали друг около друга две дорожные сумки.
В сумке Черноснежки лежало колье с розовой ракушкой, напоминавшей лепесток сакуры.
А в сумке Мегуми лежало ожерелье с чёрной ракушкой, из которой была вырезана фигурка чёрного махаона.
Через несколько дней они подарили их друг другу, сидя в комнате школьного совета, и очень удивились тому, как схожи оказались их мысли.