— П-понял...
Кивнув, Харуюки начал приземляться примерно в пятидесяти метрах спереди от броненосца. Энеми стоял на площади (видимо, тут находится физкультурная площадка университета) совершенно неподвижно, и совершить посадку сложностей не составило.
Поверхность уровня «Святая Земля» покрывали красивые плиты, образующие причудливые узоры. Для сравнения, на уровне «Смертный Грех» земля тоже выложена белыми плитами, но они напоминают решётку, все узлы которой постоянно истекают кровью. Здесь же плиты чистые и нескользкие.
Именно поэтому Харуюки не смотрел под ноги, считая, что не поскользнётся. Вскоре они с Тиюри коснулись земли в пятидесяти метрах от Энеми.
Но... правая пятка ощутила под собой не твёрдую землю, а какую-то вязкую жидкость.
— А-а!
— Кя-а-а!
Оба аватара воскликнули, а затем повалились на спину. Они ощутили своими спинами нечто вязкое и моментально замерли.
В Ускоренном Мире лужи вязких жидкостей на земле обычно не предвещают ничего хорошего. Поэтому нужно побыстрее определить, во что они вляпались, и что с этим делать. Спешно взглянув в верхний левый угол, Харуюки с облегчением отметил, что его здоровье остаётся на максимуме. А значит, это не яд и не коррозийная жидкость, а что-то вроде клея.
Тиюри, придя к аналогичному выводу, попыталась подняться с земли. И, как ни странно, спина её с лёгкостью вырвалась из лужи, не встретив сопротивления.
Харуюки сел рядом с ней, не понимая, что происходит, а затем опустил взгляд. Они сидели в четырёхметровой луже чего-то коричневого. Он медленно поднял руку и дал жидкости стечь. Броня его была в полном порядке.
— Что это?.. — спросил Харуюки, удивлённо наклонив голову.
Тиюри тоже подняла руку и внимательно вгляделась в вязкую коричневую жидкость.
— Э?.. Не может быть, неужели это... — прошептала она, затем подняла голову и заговорила приказным тоном, — Хару. Тьфу, Кроу. Открой рот.
— Э?..
— Живо открывай!
Повинуясь приказу, Харуюки приподнял забрало шлема примерно на четверть, обнажая рот аватара. Стоило ему открыть его, как Лайм Белл засунула в него два измазанных коричневой жидкостью пальца.
— М-м-мг! — попытался закричать Харуюки, но та и не думала вынимать пальцы.
Понимая, что другого выхода нет, он лизнул её пальцы, и вкус жидкости разлился по его телу. Немного горький, богатый... сладкий вкус.
Причём весьма и весьма недурной.
Как только Харуюки успокоился, Тиюри быстро вытащил пальцы и спросила:
— Ну?
— Шоколад...
— Так я и думала.
«Тогда почему сама не попробовала?!» — захотелось завопить ему в ответ, но сознание его уже занял более важный вопрос.