— Нет, — так же ровно отозвалась она. — И я поклянусь в этом на камне истины. А вот смерть вашего отца лежит именно на нем. Вернее, на вас обоих, потому что в одиночку он не смог бы этого сделать. Лишь благодаря его усилиям вы, лер ля Роже — точнее, Жеро Лердо аль дер Морра, — попали в академию. По его протекции вы получили эту должность. И только благодаря ему вы смогли получить шанс изучать дары молодых адептов в поисках того единственного, что мог подойти для вашей общей цели. Вы — сын великого мага Иберратуса. Вы — отец лера Альвариса аль дер Морра, о котором никто уже за столько лет почти и не помнил. Вы тот, кто рассказал ему о Занде. И это вы — тот человек, который помогал Альварису скрывать его истинное лицо. Вы ведь долго живете, правда? Очень долго, благодаря наследию Иберратуса? А для мастера иллюзий не составит труда придать себе тот облик, какой заблагорассудится. Как не понадобится много времени, чтобы выдать себя за другого человека.
— Что? — искренне удивился Вэйр. — Лер Альварис — его сын? Он что, тоже был в этом замешан, и это лицо — простая личина?! Демон… как все сложно! Получается — чуть ли не все вокруг предатели. Не зря я не люблю магов!
Лер ля Роже зло сплюнул.
— Гаденыш!
Айра, бросив мимолетный взгляд на небеса, чуть сузила глаза, не хуже его понимая, что за щитом мертвых они с парнишкой находятся в безопасности. Правда, не слишком долго, но это уже не имело значения. Главное, потянуть время и не дать магу вспомнить, ради чего все это затевалось. Пусть они терзают щит, пусть тратят силы. И еще хотя бы пару минут не додумаются посмотреть за свои спины.
— Надеюсь, вы привели сюда всех, кто оказался в этом замешан? — вежливо осведомилась она.
— Конечно, — тут же поддакнул Вэйр, совершенно не чувствуя страха. — Чтобы за ними потом не пришлось охотиться по всему Зандокару. Согласись: гораздо удобнее пристукнуть их за один раз, чем разыскивать еще несколько лет, вытряхивая из всех щелей, как тараканов?
Девушка быстро покосилась на Вэйра, но он только широко улыбнулся. Какой-то смутно знакомой, немного озорной улыбкой, которую не сумел испортить даже старый шрам.
Она невольно замерла на пороге прозрения, чувствуя, что совсем немного — и ответ сам собой возникнет в ее голове. Нахмурилась, пытаясь понять, откуда знает этого лихого сорвиголову и почему он все больше и больше кажется ей знакомым. Что же такого есть в этих светлых волосах, глазах, в лукавой улыбке, что заставляет сердце сжиматься в непонятном предчувствии? И почему он тоже внимательно смотрит в ответ — с затаенной надеждой, с нетерпением и так, будто желает, чтобы она сама назвала причину.