— Скажи, что любишь меня! — это была не просьба.
— Зачем? Ты же в этом уверен, — Алисса сама не понимала, почему язык не поворачивается признать очевидное. Но что-то ее держало.
— Я хочу услышать.
За окнами уже темнело и в сумерках оба глаза Джарета казались темными. Жадными, колдовскими, дикими.
— Тебе это так важно?
— Да, — он поцеловал ее, хищно прикусив нижнюю губу.
Алисса наконец поняла, что происходит. Все сиды владеют даром очарования — в большей или меньшей степени. У Джарета он развит не так сильно, как у Ганконера, но и король гоблинов способен подвить волю человека. Особенно, если человек сам это позволит. — Не скажу.
— Не скажешь? — вкрадчиво переспросил Джарет. — Ты так в этом уверена?
Он нырнул под одеяло. Алисса застонала. Она выдержит. И это тоже выдержит. И это… Великий Хаос, да как такое вообще возможно?!
— Да! Я тебя люблю! Но признание под пыткой не считается!
— Ничего, для начала меня устроит и такое!
За окнами замка деревья расправляли наполняющиеся живительной силой ветки, в ожидании птиц, которые наверняка скоро вернутся. Лабиринт просыпался и потягивался в предчувствии перемен.