С Потаповой, с Женей, все было иначе. Конечно, она рисовалась перед ним, и в начале вечера, и потом, впрочем, эта безобидная игра свойственна всем, в том числе и Андрею. Все мы играем, каждую минуту своей жизни, даже находясь наедине с собой. У кого-то это эта игра тоньше и естественней, у кого-то грубее и топорнее, все зависит от сложности внутреннего мира и артистизма натуры. Потапова была натурой артистической, и игра ее была органичной и яркой, впрочем, лишенной безвкусицы и перегибов.
Андрей остановился на перекрестке.
«Что-то я ее захвалил, — усмехнулся он. — Может, потому что вначале недооценил? А вообще, журналисточка оказалась ничего, умная, хорошенькая, можно даже сказать, красивая. Не смазливая, а интересная и внешне, и вообще. А еще мне в ней понравилась здоровая самоирония, да и чувство юмора у нее вполне прилично развито. Ну вот, — одернул сам себя Андрей, — опять понесло. Что-то слишком много я об этой девице думать начал, а о деле совсем перестал. Хватит этих романтических прогулок, пора домой, баиньки. А завтра у нас…»
О том, что будет завтра, он думать не стал, а просто коротко вдохнул и хмурый, собранный быстрой походкой двинулся назад к автомобилю.
— Как говоришь? — переспросил Женьку майор Суровцев. — Квартира шестнадцать? Точно не ошиблась?
— Да нет. Синицын Николай Васильевич, Ириновский проспект, дом…
— Ладно, не строчи, — перебил ее Суровцев. — Помер твой Синицын. Три года как.
— То есть как три года? — возмутилась Женя. — Если он в прошлом году машину по доверенности купил у Чуйкина!
— По доверенности говоришь? — задумчиво переспросил Суровцев. — Это та, на которой твои похитители были?
— Нет. Та, на которой гости к Девятову перед смертью приезжали, — поправила майора Женя.
— Девятов — это тот, который грибами отравился? — продемонстрировал хорошую память майор.
— Правильно, — кивнула Женя.
— Ты вроде вчера что-то про анатома говорила? — после короткой паузы спросил майор.
— Ага. Я у него была, но пока ничего конкретного. Он обещал посмотреть результаты вскрытия и подумать, но вообще сказал, что лучше эксгумацию провести и полное обследование тела. Может, проведем? Я могла бы у родственников разрешение раздобыть, — скрещивая на удачу пальцы, предложила Женя.
Она сидела дома, а майор — у себя в кабинете, так что прямого воздействия на майора она оказать не могла и сейчас очень жалела, что поленилась одеться и пройти пятьсот метров до его отделения.
— Чтобы эксгумировать тело, надо иметь соответствующую санкцию, а чтобы ее получить, нужно иметь дело. А нет тела, нет и дела, а нет дела, нет тела. Тупик, — попытался неловко сострить майор.