— Ну, так сами и сидите на унитазе перед камерой, — сложив на груди руки и сверкая глазами, возражала Женя.
— Я лицо непубличное, мое сидение никому не интересно, — возражал стручок в очках, нервно постукивая по столу костяшками пальцев.
— А я — лицо публичное, и меня в городе знают как серьезную журналистку, — не сдавалась Женя. — И хочу вам напомнить, что меня еще никто не нанимал, поскольку я еще никаких согласий на съемки не давала, — гордо бросила она худосочному, желтушному типу, очевидно, самому страдающему несварением желудка и регулярными запорами.
— Что, значит, не подписывали? Руководство вашего канала подписывало и приняло на себя вполне определенные обязательства, — доставая из портфеля синюю папку, потряс ею перед собравшимися заказчик.
— Что сделало руководство? — наливаясь пурпуром и жаждой мести, обернулась к Труппу Женя.
До смертоубийства дело не дошло. После многочасовой баталии каждая из сторон покидала поле боя с твердой уверенностью, что хотя всего получить не удалось, но все возможное из противника они выжали, и в целом каждый остался доволен.
Заказчик — сюжетом, Женька — гонораром, а Трупп — скрытой рекламой канала.
Женя сидела дома за компьютером и искала новые рецензии и отзывы на свои передачи: подобное времяпрепровождение ее весьма бодрило. Особенно она нуждалась в подобной положительной энергетической подпитке сегодня после битвы с производителями слабительного. И хотя она редко могла отыскать в Интернете положительные отзывы коллег, но уж зато горячих поклонников среди зрителей у Жени имелось множество, и все они без ложного стеснения выражали ей свои симпатии.
Женя с довольной улыбкой читала очередной отзыв, оставленный на форуме некоей Инной Федоровной, когда ей в голову совершенно без всякой связи с происходящим вдруг пришла мысль. А что сказал на работе Олег Кайданов, собираясь в «командировку в Финляндию». Ведь должен он был как-то объяснить свое отсутствие на работе.
Женя откинулась на спинку кресла и задумалась. Мысль оказалась глубокой и весьма интересной.
Ведь если Олег реально собирался в командировку, то история его появления на трассе под Петербургом в тот день, когда он должен был быть в Финляндии, требует отдельного расследования. Если поездка в Финляндию была выдумана для жены, он либо должен был взять больничный, либо отпуск за свой счет, либо с утра как ни в чем не бывало появиться на службе, а вечером вместо жены отправиться к любовнице. Но тогда опять-таки неясно, как он оказался на шоссе в половине шестого вечера, да еще и по направлению к городу? Не рановато ли?