— Извините, а вы не знаете телефона его сестры, Марины, кажется? — прикинулась дурочкой Женя, надеясь разжиться хоть какой-то информацией.
— Наташи, — поправила соседка. — Кажется, где-то был. Она оставила номер свой тогда после потопа. — Соседка в минутном колебании взглянула на Женю, но потом распахнула дверь квартиры, пригласила ее зайти. — Вы извините за беспорядок, дети, — кивнула соседка на гору детской обуви в прихожей, велосипед, коляску, ролики, совки, игрушки и прочие атрибуты проживания в квартире детей, уходящие россыпью из прихожей в глубину квартиры. — Одну минуту, — попросила она, оставляя Женю в прихожей. — Лиза! Выкупай Анюту! И собирай портфель! — доносились откуда-то из недр квартиры крики хозяйки. — Леня! Ты макет доклеил? Марш мыться! Виталик! Виталик! Виталик, сними наушники!
— Ой, извините, — выдохнула она, появляясь в прихожей, — у вас есть куда записать?
К своей машине Женя возвращалась с гудящей от криков и писка головой, малодушно размышляла: такое ли уж это счастье, семья и дети?
Звонить Наташе Девятовой и уж тем более ехать к ней было поздно, Женька отправилась домой.
Дома ее ждал сюрприз. Точнее, возле дома. Едва Женька приткнула свою красненькую малышку возле тротуара, тут же из темноты нарисовался огромный силуэт, сперва напугав Женю. Но, приглядевшись, журналистка Потапова узнала своего будущего супруга Платона и строго свела брови. Они еще не поженились, а он уже выходные без нее проводит!
— Женечка, что же так поздно? Это же очень опасно, — ворковал возле нее Платон, открывая дверь машины и протягивая красивый букет.
А вот это правильно, отметила про себя Женя, принимая цветы.
— Женечка, — краснея и запинаясь, лепетал Платон.
«Такой большой, высокий, мощный, к тому же начальник, и даже в ближайшем будущем член совета директоров», — по-прежнему строго глядя на Платона, размышляла одобрительно про себя Женька.
— Я приехал извиниться за вчерашнее, я очень виноват, но так сложились обстоятельства. У меня с тетей двоюродной плохо стало, а никого больше не было, а я не смог отказать… — бормотал Платон, краснея пуще прежнего.
— Ладно, уж, — смилостивилась Женька. — Родственники — дело святое. Ты давно тут ждешь?
— Я сразу же после работы к тебе поехал. Сперва пытался дозвониться, но ты все не отвечала. У тебя телефон был все время выключен, и тогда я подумала, что ты на меня очень обиделась, и решил заехать, — со вздохом поведал о своих злоключениях Платон.
— Так ты, наверное, голодный? — в очередной раз продемонстрировала мамину выучку Женька. — Идем, буду тебя кормить. — Она взяла обрадовавшегося Платона под руку и повела к арке.