Мне даже стало немного жаль мальчишку, но сразу прощать и включать обратный ход не хотелось. К тому же мне реально полегчает, если я увижу, как он унижается при своей сестре. А мое хорошее настроение важно не только для меня, но и для Стийва. А главное — оно просто бесценно для его сестры. А то во мне уж очень активно борются совесть и ревность, и есть все шансы, что первая вот-вот проиграет. Поэтому я открыла дверь и с презрительным выражением лица проследила, чтобы разочаровавшая меня тварь дополз до центра каюты.
Стив
Самое лучшее, что я мог сделать, это представить, что парень, который сейчас ползет на четвереньках по полу — это не я. Одно дело — вилять задницей в кают-компании перед командой венговок, и совсем другое — ползти, смотря в пол, почти физически ощущая взгляд сестры. Рано или поздно ей все равно пришлось бы это увидеть, но я надеялся разыграть все на своих условиях. Хотя я и сейчас планировал подправить сценарий и обратить мой позор в триумф. Да, крутить Юйшей, как ветер флюгер, у меня пока не получалось. Но направление я задавать уже научился — она ведь сейчас не злилась, хотя еще ревновала.
Я замер в центре каюты и подождал, пока моя хозяйка усядется в кресло. Тогда я подполз к ее ногам и, положив голову на колени, преданно посмотрел в глаза.
Юйша
Эта очаровательная зараза подполз ко мне и со своей неотразимой улыбкой заглянул мне в душу.
— Я честно-честно шел в нашу каюту, госпожа, но столкнулся в коридоре с Марисоль и просто проводил ее, и проследил, чтобы она пристегнулась. Простите!
И щекой о мои колени потерся еще…
Запустив пальцы в челку, потянула вверх, заставляя снова взглянуть мне в глаза. На меня посмотрели чуть исподлобья и потом попытались отвести взгляд:
— Я привык сам принимать решения, госпожа… Простите! Я научусь с вами советоваться. Правда!
И снова эта улыбка, от которой я просто таю и теряю всякую способность что-либо соображать.
Стив
С этой женщиной я все время чувствовал себя канатоходцем над пропастью. Вроде иду ровно, уверенно, но один неверный шаг и с грохотом полечу в тартарары. Причем стоять на одном месте было нельзя — как только я замолчал, Юйша начала хмуриться, хотя я даже щекой об ее колено потерся. Только не мяукал! Но надо было продолжать что-то говорить. Тикусйо! Что?!! Я же все ей объяснил!
Юйша
— Вы уже не сердитесь на меня? — маленькая зараза явно пытается мной манипулировать и, судя по тихому смешку Джейнни, это заметно не только мне. Наоборот, удивительно, что и я это заметила, потому что витаю в облаках, любуясь на этого наглого засранца.